В гости к нам заглянула свекровь, Людмила Петровна. С рассветом она ворвалась в нашу спальню с воплями: «Просыпайся, Алина, ты видела, что у тебя на кухне происходит?!» Я вскочила с постели, в растрепанной пижаме, сердце колотится, как сумасшедшее. Мчусь по коридору, на ходу заворачиваясь в старый плед, нюхаю воздух – может, что-то дымит? Или забыла выключить газ? В голове уже рисуются страшные картины: огонь, дым, летящие во все стороны тарелки. Забегаю на кухню, а там… тараканы. Целое полчище рыжих гадов топчется по столу, по посуде, по вчерашним объедкам, которые мне лень было убрать. Свекровь стоит, руки в боки, и смотрит на меня так, будто я лично пригласила этих тварей на банкет.
«Алина, это что, у тебя всегда такой бардак?» – голос ее звенит, как натянутая струна, – «Как можно в таком свинарнике жить? У тебя дети, муж, а тут – тараканье царство!» Я стою, как громом пораженная, и не знаю, что ответить. Ну да, не убрала вчера – после работы ноги еле волочила. Дети орали, муж, Виктор, что-то бубнил про хоккей, а я мечтала только о подушке. Кто же знал, что эти мерзавцы выберут именно эту ночь для своих танцев? Да и откуда они вообще взялись? Мы же не в развалюхе живем, квартира нормальная. Ну, почти нормальная.
Людмила Петровна, конечно, не успокаивается. «В наше время, – вещает она, – такого безобразия не было! Я после ужина все дочиста отмывала, ни соринки не оставляла. А ты что? Молодежь нынче – только телефон в руках держать умеет!» Я киваю, глотаю слезы, потому что спорить бесполезно. Она не просто свекровь – она полководец в фартуке, для нее кухня – поле битвы, а я, оказывается, проиграла сражение. Начинаю лихорадочно драить все вокруг: смахиваю тараканов, мою стол, тарелки, все, до чего могу дотянуться. А свекровь ходит за мной по пятам и тычет пальцем: «Тут не оттерла! А это что за разводы? Ты плиту вообще когда-нибудь чистишь?» Я кусаю губу, чтобы не огрызнуться. Думаю: «Ну, Людмила Петровна, неужели у вас никогда не было крошек на столе?» Но молчу – спорить с ней все равно что головой об стену биться.
Пока я сражаюсь с полчищами насекомых, Виктор, мой муж, наконец вылезает из-под одеяла. Заходит на кухню, видит это представление и вместо помощи только ухмыляется: «О, Алин, устроила тут цирк?» Я бросаю на него такой взгляд, что он тут же замолкает и суетится с чайником. А свекровь только вздыхает: «Вот видишь, и муж у тебя – как ребенок. Если бы я сына не держала в ежовых рукавицах, он бы у тебя вообще по потолку ходил!» Ну все, думаю, сейчас начнется лекция о том, как надо мужей воспитывать. И точно – она усаживается за стол, уже вылизанный мной до блеска, и начинает: «В наше время мужчин не баловали. А вы им волю даете – вот и получаете: тараканы на столе, а они ржут!»
Я слушаю, а в голове одна мысль: когда же этот день закончится? Не то чтобы я ее ненавидела, она в душе добрая, но эти ее нападки… Для нее тараканы – не просто жуки, а доказательство, что я никудышная хозяйка, плохая жена и, может, даже мать. И вот я скребу, мою, оттираю, а она все равно находит, к чему прицепиться: то половник не на месте, то вилка не так блестит. Да я же не робот! У меня дети, работа, вечная гонка, а тут еще и тараканы решили устроить показательное выступление. И главное – откуда? Может, от соседей? У нас в подъезде трубы старые, подвал сырой – вот они и лезут.
Наконец уборка окончена, кухня сверкает, как в магазине бытовой техники. Свекровь, кажется, смягчается, но все равно бросает: «Надо, Алина, за порядком следить. Это же твой дом, твоя крепость. Не ты – так кто же?» Я улыбаюсь, киваю, а внутри вою: «Да отстаньте вы от меня!» Виктор, видя мое состояние, хватает мать и уводит гулять, чтобы я хоть немного пришла в себя. А я сижу за столом, смотрю на эту стерильную чистоту и думаю: неужели я и правда ничего не успеваю? Может, Людмила Петровна права? Но потом вспоминаю, как тащу на себе весь этот быт, детей, работу, и понимаю – я стараюсь. Может, не так, как она, но стараюсь. А тараканы… Ладно, завтра куплю отраву, разберусь. Но свекрови этого не докажешь.
Когда Людмила Петровна вернулась с прогулки, я уже успокоилась. Поставила самовар, накрыла на стол, и мы даже поговорили по-доброму. Она вспоминала свою молодость, как сама когда-то боролась с хаосом, и я вдруг почувствовала к ней что-то теплое. Но в глубине души все равно знала: в следующий раз, перед ее приездом, я перетру всю кухню трижды. Потому что еще одного такого утра с тараканами и ее нотациями я точно не переживу.
