В ту зиму, когда свекровь лежала при смерти, она открыла невестке страшную тайну, перевернувшую всё…
— Лизавета… — слабым голосом прошептала Антонина Семёновна, сжимая руку невестки. — Мне нужно сказать тебе правду. Чувствую — мой час близок. Даже если возненавидишь меня после этого…
Лиза застыла. «Лизавета»? С тех пор, как она вышла замуж за её сына, свекровь звала её только «бесплодной дурой», «никчёмной женой» или «гулящей». Никогда — ласково. А теперь — нежное имя, дрожь в голосе, слёзы. Может, смерть и вправду заставляет человека прозреть?
Лиза работала медсестрой в больнице, куда свекровь попала с тяжёлым инфарктом. Шансов на выздоровление почти не было — врачи шёпотом говорили об этом. С бывшим мужем, Дмитрием, она не виделась уже несколько лет. Он будто исчез — не навещал мать, не звонил. Лиза и не переживала. После того как он бросил её, разбил сердце и жизнь, она не хотела даже слышать его имя.
Всё началось с беременности. Лиза мечтала о ребёнке, но муж был холоден. Ворчал, что у них нет денег, что семья — обуза, что ему придётся тянуть всё на себе. Она обещала работать, не сидеть на его шее, но он лишь отмахивался. А его мать… Антонина Семёновна смотрела на неё с презрением, намекала, что Лиза «забеременела нарочно, чтобы привязать сына».
Когда настал срок родов, врачи вдруг решили делать кесарево — хотя показаний не было. Лиза пыталась дозвониться до свекрови, ведь та была заведующей роддомом. Та не ответила. После операции ей сказали: «Ребёнок умер в утробе». Как нож в сердце. Её дочь — та, кого она уже звала Машенькой, — исчезла. В тот день Лиза перестала верить в справедливость.
Брак распался. Дмитрий обвинял её в «слабом здоровье» и «неспособности быть матерью». Его мать поддерживала его, раня ещё больше. В итоге — развод, где виноватой оказалась она. Осталась одна — с пустотой внутри.
А теперь Антонина Семёновна лежала в той же больнице, брошенная даже сыном.
— Не говорите так! Вы обязательно поправитесь! — попыталась возразить Лиза, но та лишь слабо махнула рукой.
— Всё кончено. Но ты… добрая женщина. Я ошиблась, не поддержав тебя. Ты должна знать, Лизавета… Кесарево тебе сделали не просто так.
Сердце Лизы замерло. Она всегда подозревала…
— Твой ребёнок… не умер. Её подменили. Твою дочь… мою внучку… отдали на усыновление богатой семье.
Мир поплыл перед глазами.
— Почему?! — вырвалось у неё.
— Дмитрий не хотел детей. Боялся, что ты потянешь его вниз. Он уговорил меня… Я устроила всё. Теперь… перед смертью… понимаю, какую вину несу. Простишь ли?
— Где она?! — Лиза сжала кулаки.
— В тумбочке… там адрес… Но, Лиза… он теперь влиятельный человек. Не отдаст её.
— Это ещё посмотрим.
Она выхватила листок и выбежала.
— Прости меня… — донеслось вслед.
— Бог простит.
Дорога к особняку промелькнула как туман. У ворот её встретил мужчина — высокий, холодный. Со двора доносился детский смех.
— Вы няней устраиваетесь? — спросил он.
— Нет. Я пришла за своей дочерью.
Его лицо побледнело.
— Я не отдам вам Машу.
— Дайте хотя бы увидеть её…
Он впустил её. За чаем рассказал: его жена была бесплодна. Младенца им предложили в роддоме.
— Но два года назад жена умерла. Маша всё ждёт, когда мама вернётся с небес…
Сердце Лизы разрывалось.
— Возьмите меня няней.
Он согласился с условиями: молчание, договор, тест ДНК.
Прошло восемь месяцев. Сергей (так его звали) стал доверять. В день рождения Лизы Маша подошла к ней с коробочкой:
— Папа сказал правду. Ты моя мама, спустившаяся с небес.
Лиза зарыдала.
— Но мама и папа должны быть вместе, да? — прошептала девочка. — Папа хочет жениться на тебе!
Сергей обнял их обеих.
И Лиза поняла: её жизнь наконец обрела смысл.
