**Дневник**
Пять лет назад я стала женой Алексея. Это был осознанный, взрослый шаг, сделанный по любви и с верой, что вместе мы преодолеем любые испытания. Но ещё до свадьбы, когда мы пришли сообщить о наших планах его матери, её реакция ошеломила меня, будто облили ледяной водой:
— Не ждите от меня помощи. И со мной жить не будете! Я привыкла быть хозяйкой в своём доме и не намерена никому уступать!
Мы с Лёшей переглянулись. Особенно я была в недоумении. Ведь ещё во время его учёбы, по её же настоянию, он съехал с её квартиры на съёмную. Мол, так удобнее всем. Вот там мы и остались после свадьбы, копя на своё жильё.
У свекрови тем временем была просторная трёхкомнатная квартира в центре Москвы, доставшаяся ей от родителей — отец умер рано, а мать дожила с ней до глубокой старости. Свекровь развелась с мужем, когда Лёше было лет шесть. В браке они прожили всего пять лет. И, как она однажды призналась мне:
— Я не создана быть прислугой. Терпеть не могу готовить, стирать, убирать. Я не рабыня — я женщина! Я должна жить для себя!
После развода она вернулась в родительский дом, где все заботы лежали на плечах её матери. Бабушка Лёши готовила, стирала, ухаживала и за внуком, и за дочерью, потому что та, по её словам, “много работала” и “строила карьеру”. Даже когда бабушка состарилась и заболела, свекровь так и не взяла на себя хозяйство. Она не уступала — ни в чём.
Позже умер отец Лёши. Он поддерживал с ним связь. Квартира отца по завещанию была разделена между мужем и мачехой. Та оказалась разумной — согласилась продать свою долю, и мы с Лёшей выкупили её. Переехали, обустроились, родили сына. И тут началось…
Когда Мише не было ещё и года, Лёша поскользнулся на улице и сломал ногу. Перелом оказался сложным. Его уволили, денег становилось всё меньше. Я не могла выйти на работу — маленький ребёнок, муж почти бездвижен, ипотека, долг мачехе. Мы экономили на всём. И тогда Лёша нехотя позвонил матери:
— Мам, может, переедем к тебе на время? Полгода. Свою квартиру сдадим, немного выправим ситуацию…
Ответ был резким и холодным:
— Даже не думайте! У меня Наталья живёт! Она мне помогает, всё делает, а вы только помешаете!
Наталья — её двоюродная сестра, пожилая, одинокая, без детей. Раньше жила в деревне, но дом сгорел. Свекровь “великодушно” приютила её… чтобы та стирала, готовила и убирала. Наталья стала бесплатной прислугой. А свекровь не стеснялась:
— Ты у меня живёшь, ешь за мой счет — иди ищи работу! Не сиди же без дела!
Мне было жаль Наталью. Она выглядела затравленной, уставшей, но молчала. А потом… исчезла. Через полгода Лёша сказал:
— Представляешь, Наталья сбежала! Нашла мужчину с жильём — и уехала, даже не попрощалась.
Мы порадовались за неё. Добрая, кроткая женщина заслуживала уважения, а не упрёков и тяжёлой работы. Но теперь свекровь осталась одна. Кто теперь будет за неё мыть посуду и пылесосить?
И вдруг — звонок. Она сама!
— Ладно, переезжайте. Квартиру сдавайте. Но условие: Оля (то есть я) будет за всё отвечать! Убирать, стирать, готовить. Ну а что? Бесплатно жить собираетесь?
Когда Лёша передал её слова, я рассмеялась.
— А ты сказал ей, что ни за что? — спросила я.
— Конечно, — кивнул он. — Обиделась. Сказала, наймёт домработницу.
Пусть нанимает. Мы оба работаем, я вышла из декрета, сын ходит в садик. У нас есть свой дом, своё спокойствие. Я не стану служанкой для женщины, которая всю жизнь бегала от ответственности, но с радостью сидела на шее у собственной матери.
Прошло пару дней, и она снова позвонила, наивно спросив: «Вы точно не передумали?»
Нет, не передумали. А я подумала: скоро она выйдет на пенсию. Денег на домработницу уже не хватит. Интересно, кого она будет умолять тогда? Или, может, всё же возьмёт в руки тряпку, кастрюлю, веник — и наконец научится жить самостоятельно, как взрослый человек?
Поживём — увидим.
