Меня зовут Светлана. Шесть лет назад мы с мужем, Дмитрием, купили квартиру в Подмосковье, мечтая о тихом семейном счастье. Но всё рухнуло в один день, когда моя свекровь, Валентина Петровна, без предупреждения заявила, что переезжает к нам. Дмитрий поддержал её, словно мои чувства ничего не значили, а её злые сплетни и интриги развалили наш брак. Я ушла с дочкой, Машей, к родителям, оставив за спиной предательство и боль. Теперь я одна, с разбитой душой, и не понимаю, как простить тех, кто растоптал мою семью.
Наша жизнь с Димой казалась идеальной. Мы растили дочку, строили планы. Но всё изменилось, когда Валентина Петровна приехала и холодно заявила: «Теперь я здесь живу». Я онемела, а Дима лишь развёл руками: «Маме тяжело одной после папы. Я не мог отказать». Сердце сжалось от горечи, когда он признался, что это была его затея. «Света, вдвоём легче справляться», — бросал он, не слушая моих доводов. Мои слова, мои сомнения — всё будто ушло в пустоту. Я чувствовала себя лишней в собственном доме.
Поначалу я пыталась примириться. Свекровь ворвалась в нашу жизнь, как буря. Я уговаривала себя: теперь смогу больше работать, а Валентина Петровна готовила обеды, помогала с Машей. Даже винила себя за злость: «Может, я несправедлива?» — думала я, видя, как она нянчится с внучкой. Но иллюзия рассыпалась, когда я случайно услышала её разговор с подругой, вернувшись с работы.
«Светка мужа забросила, — шептала свекровь. — Домой поздно приходит, готовить не хочет. Избалованная, неблагодарная». Я застыла, словно облитая ледяной водой. Она знала, что я работаю до ночи, что устаю. Её ложь резала, как лезвие. Я промолчала, не желая скандала. Но хуже стало, когда она начала нашептывать Диме.
Он стал смотреть на меня с подозрением, а потом пришёл с диким вопросом: «Маша — точно моя?» Сердце остановилось. Как он мог поверить в такую гадость? Как усомниться в родной дочери?
Терпение лопнуло. Я собрала вещи — свои и Машины — и уехала к родителям. Не могла больше жить под одной крышей с женщиной, которая травила мне жизнь, и с мужем, выбравшим мать вместо семьи. Мой уход Дима назвал «признанием». Он подал на развод, даже не выслушав. Через месяц я принесла тест ДНК, доказавший его отцовство. Он рыдал, умолял о прощении, но было поздно. Брак рассыпался, а сердце окаменело.
Теперь живу у родителей, собираю себя по кусочкам. Дима платит алименты, просит видеться с Машей, но сто́ит ли ему это позволить? Как он мог так легко поверить и разрушить всё? А Валентина Петровна даже не извинилась. Чувствую себя обманутой теми, кому верила. Душа ноет: почему я должна страдать за их ложь? Как защитить Машу от этой грязи?
Не знаю, как жить дальше. Как научить дочь доверять, если самые близкие предали? Может, кто-то сталкивался с таким? Как пережить, когда родные становятся чужими? Хочется начать всё заново, но тень боли не отпускает. Разве я не заслуживаю семьи, где меня любят и ценят?
*Запись в дневнике.*
Сегодня снова плакала. Но поняла одну вещь: предательство — не конец. Просто надо научиться жить без тех, кто не умел ценить тебя.
