Моя свекровь убеждена, что я разрушила её семью, отобра у неё сына.
Три года назад я впервые попала в дом мужа, и сразу стало ясно: мой Сергей здесь не видел ласки. Вся материнская любовь доставалась младшему, Даньке, а Сергей был на побегушках — вечным подручным, выполнявшим любую работу. Свекровь, Валентина Семёновна, души не чаяла в младшеньком, оберегая его, как тепличное растение, а старший был для неё просто работягой.
Они жили в старом доме на отшибе деревни в Тверской области, в четырёх часах езды от нашего города. Там дел всегда хоть отбавляй: крыша течёт, дрова пилить, огороды полоть. Да ещё скотина, куры, бесконечные хлопоты — работы хватило бы на пятерых. Я радовалась, что мы с Сергеем жили отдельно, в своей квартире, где нас не касалась эта суматоха. И он, честно говоря, тоже был не прочь держаться подальше. Но стоило ему приехать в родительский дом — и на него тут же сваливалась куча дел, будто он не сын, а батран.
Когда мы только поженились, Валентина Семёновна звала нас в гости, расписывая деревенские прелести: шашлыки у реки, грибы в лесу, домашнее молоко. Мы поддались на уговоры и решили провести первый отпуск в деревне. Мечтали об отдыхе, долгих вечерах у печки, тишине. Но реальность оказалась иной.
Едва мы вышли из автобуса, запылённые после долгой дороги, как наш «отпуск» превратился в ад. Сергея тут же обули в резиновые сапоги и отправили чинить сарай. Меня затащили на кухню — гора грязной посуды после вчерашнего застолья, а потом готовка на всю семью: свёкор, свекровь, их родня. Где тут отдых? За две недели мы едва успели перевести дух. Шашлык съели один раз — и то на бегу. А Данька? Лежал на диване, телевизор щёлкал, в телефон тыкал. Его день состоял из трёх пунктов: кровать, холодильник, туалет. И свекровь смотрела на него с обожанием, будто он — чудо света.
На пятый день я не выдержала. Вечером спросила Сергея: «Чем вообще твой брат занимается? Почему он ничего не делает?» Муж вздохнул: «Он у нас интеллигент. Руками работать — не его удел». Учится, видите ли, силы бережёт для великих дел. Вот только учится он уже седьмой год, то отчислят, то восстановят. А Сергей? Сергей всегда был тем, кого звали на подмогу: то забор чинить, то крышу латать. Так было до нашей встречи.
Тот «отпуск» стал последней каплей. Я сказала Сергею: хватит. Почему он должен горбатиться, пока брат живёт как барин? Разве Данька не мог помочь? Родители месяцами ждали нас, чтобы перекрыть крышу или покрасить забор, хотя свёкор ещё крепкий. Но Валентина Семёновна даже пальцем не давала тронуть своего «учёного» — ему нельзя отвлекаться.
К счастью, Сергей задумался. Впервые увидел, что его просто используют. Решили: хватит. На майские мы не поехали, несмотря на звонки свекрови. И на другие праздники — тоже. А когда появилась возможность поехать на море, мы так и сказали. Валентина Семёновна взбеленилась: «Как же так? Нам же помощь нужна!» Сергей спросил: какая? Оказалось, ремонт затеяли — и, конечно, ждали, что мы приедем всё делать.
Тут муж не выдержал. Сказал матери прямо: «У тебя же два сына. Пусть Данька поможет». Свекровь завелась: «Он же учится!» Сергей напомнил, как сам в студенчестве вкалывал, потому что «брат маленький». А теперь? Теперь Данька взрослый, но по-прежнему неприкасаемый. «Мам, у тебя два сына, — сказал он. — Но похоже, один — родной, а второй — так, для работы». И положил трубку.
Через минуту мне позвонила Валентина Семёновна. Голос дрожал от злости. Она кричала, что я настроила Сергея против семьи, что я отняла у неё сына. Я выслушала пару секунд и положила трубку. А потом просто заблокировала её номер. И ни капли не жалею.
Если бы Сергей был единственным ребёнком — я бы сама звала его помогать. Но когда один живёт как барин, а другой — как работник, это несправедливо. Я не хочу, чтобы мой муж чувствовал себя чужим в собственной семье. И если ради этого придётся оборвать связь со свекровью — так тому и быть. Наша жизнь им не принадлежит. И мы наконец выбрали себя.
