С Игорем мы в браке уже почти семь лет. Познакомились ещё в Московском университете — жили в соседних комнатах общаги. Он постоянно таскал из дома пакеты с едой: соленья, супчики, пирожки. Его мама, Галина Сергеевна, готовила просто пальчики оближешь и, кажется, свято верила, что её сын не должен знать, что такое голод.
Когда Игорь сделал мне предложение, первым делом повёз знакомиться с ней. Я волновалась, но мы мгновенно нашли общий язык. Галина Сергеевна оказалась мудрой, душевной и без капли надменности. Родила Игоря в 19, а через полгода овдовела. Но не сдалась. Подняла сына одна, вырастила настоящего мужчину, без намёка на озлобленность.
Работала на трёх работах, лишь бы не зависеть ни от кого. Мужчин после мужа у неё не было — не до того было. Когда я её впервые увидела, ей был 41, но выглядела она максимум на 35 — подтянутая, с огоньком в глазах и острым чувством юмора.
«Ну вот, теперь ты будешь смотреть за моим мальчиком», — сказала она улыбаясь, когда мы объявили о свадьбе.
Мы с Игорем закончили учёбу, сыграли свадьбу и остались в Москве — он устроился в хорошую фирму. Свекровь сразу предупредила, что не будет нам мешать: мол, привыкла одна, живёт в своём ритме, не нуждается в опеке. Сняли квартиру в соседнем районе — две остановки на метро.
Галина Сергеевна часто заходила к нам — всегда с гостинцами, ухоженная, весёлая. Никогда не лезла с советами, но если спрашивала — объясняла, хвалила мои блины, даже помогала с уборкой. Свекровь — просто золото.
Мы тоже часто бывали у неё: звала на чай, на пироги, просто поболтать. У неё куча подруг, и она вечно куда-то мчалась — то в филармонию, то в кафе, то на выставку. Энергии хоть отбавляй. А когда родился наш Алёшка, свекровь стала нам настоящей палочкой-выручалочкой — показывала, как пеленать, гуляла с коляской, давала мне выспаться. Потом даже водила его в садик, если мы задерживались.
Но однажды она пропала. Не звонила, не писала, на сообщения не отвечала. Я занервничала, но Игорь успокоил: мол, мама сказала, что уехала к подруге в Нижний Новгород на месяц-другой. Всё нормально. Странно — почему без предупреждения? На неё не похоже. Ну ладно.
Общались только по видео. Просила показать внука, сама же в камеру не попадала. Отшучивалась. На мои вопросы отмахивалась: «Да ладно тебе, ерунда!»
Как-то раз я всё же дозвонилась — трубку взяла сама Галина Сергеевна и неожиданно сказала: «Я в Боткинской больнице, сердце барахлит». У меня аж дух перехватило. Предложила приехать, но она отказалась. «Вот выпишусь — сразу увидимся», — коротко бросила она.
Прошло несколько дней. Вечером она позвала нас к себе — сказала, есть новость. Приехали. Дверь открыл… незнакомый мужчина. Я обомлела. А за ним стояла Галина Сергеевна. Сияющая. И… с крохотной свёрткой на руках!
«Знакомьтесь, это Сергей, мой муж. А это — наша дочка, Настенька. Простите, что молчала. Боялась, что не поймёте. Мне 48, и я не знала, как вы отреагируете. Но теперь, когда всё позади — хочу, чтобы вы стали частью нашей новой семьи».
Я опешила. Но потом увидела в её глазах ту же теплоту, что была, когда она доверяла мне Игоря. Подошла, обняла её и сказала: «Вы заслужили это счастье. И мы с вами, как вы были с нами».
Теперь я помогаю ей с маленькой Настей, как она когда-то помогала мне. Гуляем вместе, печём пироги, смеёмся. Теперь у нас две семьи, но одно большое сердце на всех. И, наверное, счастье именно в этом — любить, принимать и жить, несмотря на возраст, условности и страхи.