Слушай, иногда я ловлю себя на мысли, что вообще не понимаю, как могла связать жизнь с человеком, который в свои тридцать пять всё ещё живёт по указке мамы. Встречались мы с Сергеем Воробьёвым — внешне серьёзный, взрослый мужик, а по сути — мамин сынок. Без её одобрения даже носки новые купить не может!
Познакомились мы… ну, конечно, через неё! Работала я тогда в «Пятёрочке», и одна тётя Лида стала заходить ко мне постоянно. То пирожков принесёт, то чаем угостит: «Ах, Катюша, прямо как дочка мне родная!» Потом и сынку своему про меня рассказала: «Сереженька, посмотри — не девка, а конфетка!» Ну он и клюнул. Ухаживал красиво — в «Якиторию» водил, цветы дарил. А через полгода — расписались.
Квартиру нам мама его выделила — сама переехала к новому кавалеру в Люберцы, а нам сказала: «Живите, копите на своё. Внуков мне поскорее!» Слова-то добрые, да только неспроста. Через месяц она вернулась… с веником, тазиками и своими правилами.
Каждый вторник — как под копирку. Я в воскресенье квартиру до блеска отдраиваю, а она приходит — и всё перестирано, перемыто, даже носки по цвету разложила. Записка на холодильнике: «Суп солянку сварила, шторы постирала, картошку почистила. Целую». Вежливо, аж зубы сводит. Это чья тут квартира, интересно?
Я Сергею говорю — мол, задолбало. А он: «Да она же из лучших побуждений!» Типо, меньше мне возни. Но от её «заботы» чувствую себя не женой, а квартиранткой в своём же доме! Она даже нижнее бельё моё стирает, вечно в шкафах ковыряется. Ни тебе личного пространства, ни права голоса.
А самое обидное — у себя в Люберцах она так не помешана на чистоте. Были у неё — нормально, уютно. А у нас — будто музей: пылинки не найти. Чужая тётка командует в моём доме, а я даже пикнуть не могу. Потому что, как мама мне говорит: «Квартира-то её, Кать. Потерпи, пока своя появится».
Но как терпеть, когда ты с утра до ночи чувствуешь, что тебя вытесняют? Не то чтобы свекровь злая — нет. Но у неё мания всё контролировать. Видимо, считает, что мы не семья, а её личный проект: «Серёжа и Катя — версия 2.0».
А Сергей… Ноль реакции. Ему и так хорошо. Говорит: «Бесплатное жильё, еда готовая — чего ещё надо?» А мне тут дышать нечем. Он или не замечает, каково мне, или делает вид.
Когда она заводит раз про внуков: «Родите — я каждый день буду помогать!» — у меня мурашки. Потому что знаю: она не «помогать» придёт, а поселится. Будут свои каши варить, по часам гулять, мне же рот затыкать. Я уже на грани, а если ребёнок появится… боюсь, просто рвану.
Недавно жёстко сказала Сергею: или он с мамой поговорит, или я — и плевать, чья это квартира. Отдала нам — значит, должна уважать. Я не кухонный комбайн, чтоб мной управляли. Я — жена, хозяйка, и буду решать, сколько перца класть в борщ! Даже если пока готовлю его в её кастрюлях.
