Лена стояла у окна, глядя, как дождь стучит по подоконнику. За спиной слышались тихие шаги мужа, который уже третий час ходил по квартире с телефоном у уха, разговаривая так, что слов не разобрать.
— Витя, что случилось? — не выдержала она, поворачиваясь. — Весь день как на иголках.
Виктор остановился посреди комнаты, виновато опустив глаза. В руках он сжимал телефон, на экране которого мигали уведомления.
— Лен, мне нужно тебе кое-что сказать, — начал он неуверенно. — Только не волнуйся сразу, ладно?
Сердце Лены сжалось. За восемнадцать лет брака она изучила каждую его интонацию. Таким тоном он говорил только перед серьёзными разговорами.
— Говори уже, — она опустилась на край дивана.
— Мама возвращается.
— Как это возвращается? — Лена непонимающе подняла брови. — Откуда?
— Из Сочи. От Татьяны. Поссорились, и теперь мама хочет обратно. К нам.
По спине Лены пробежал холодок. Анна Степановна, её свекровь, уехала к младшей дочери полгода назад после очередного скандала в их семье. Тогда Лена подумала, что наконец-то сможет дышать свободно, не оглядываясь на каждое её слово.
— Витя, нет, — твёрдо сказала она. — Мы же договаривались. Помнишь, что было в прошлый раз?
— Лена, она же моя мать, — Виктор сел рядом. — Ей некуда идти.
— У неё своя квартира!
— Сейчас там квартиранты. Мама сдала её на год, когда уезжала. Договор до весны.
Лена закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Вспомнила те бесконечные месяцы, когда свекровь жила с ними. Её вечные замечания про борщ, который «не такой, как раньше», про пыль в углах, про то, как Лена воспитывает детей.
— А что случилось с Таней? — спросила она.
— Не знаю точно. Мама сказала, что больше не может там находиться. Не поладила с зятем.
— И сколько она собирается у нас жить?
— До весны. Пока не освободится её квартира.
Лена встала и прошлась по комнате. Полгода. Целых полгода под одной крышей с человеком, который считал её недостойной своего сына.
— Витя, я не смогу, — сказала она, останавливаясь перед ним. — Не смогу снова через это пройти.
— Лен, ну пожалуйста, — он взял её за руки. — Она изменилась. Полгода жизни с чужими людьми её научили.
— Твоя мать не меняется. Она всегда будет видеть во мне виноватую.
Виктор молчал. Он знал, что жена права. Мать никогда не принимала Лену, находила в ней недостатки даже там, где их не было.
— Когда она приезжает? — устало спросила Лена.
— Завтра утром.
— Завтра? — Лена даже подпрыгнула. — Витя, ты с ума сошёл? Почему не сказал раньше?
— Она только сегодня позвонила. Говорит, билет уже купила.
— Прекрасно, — Лена покачала головой. — Значит, она даже не спросила. Просто поставила перед фактом.
— Лен, ну что я мог сделать? Сказать матери ночевать на вокзале?
— Могла бы в гостиницу. Или к подругам.
— У неё нет денег на гостиницу. А подруги… Ты же знаешь её характер.
Лена знала. Анна Степановна умудрилась поссориться со всеми соседями, со всеми подругами. Вечно всем недовольная, всех критикующая.
Вечером за ужином они рассказали детям. Четырнадцатилетний Сергей пожал плечами — бабушка для него была просто бабушкой, которая иногда дарила деньги, а иногда ругалась. А вот одиннадцатилетняя Настя нахмурилась.
— Она опять будет говорить, что я неправильно уроки делаю? — спросила девочка.
— Настенька, бабушка хочет тебе добра, — попытался объяснить отец.
— Тогда пусть хочет издалека, — пробурчала дочь, и Лена едва сдержала улыбку.
Утром Лена встала раньше всех, приготовила завтрак. Хотела, чтобы свекровь сразу увидела: в доме порядок. Хотя понимала — это бесполезно. Анна Степановна всё равно найдёт, к чему придраться.
В половине одиннадцатого раздался звонок. Виктор бросился открывать, а Лена осталась на кухне, нервно протирая и без того чистые тарелки.
— Витенька, родной! — раздался голос свекрови из прихожей. — Как же я соскучилась!
— Мама, проходи. Как дорога?
— Ужасная. В поезде душно, кондиционер сломался. Да ещё пьяный в вагоне буянил всю ночь.
Лена глубоко вздохнула и вышла в прихожую. Анна Степановна стояла среди чемоданов и сумок. Их было так много, будто она переезжала навсегда.
— Здравствуйте, Анна Степановна, — вежливо сказала Лена.
Свекровь повернулась и окинула её взглядом.
— Здравствуй, — сухо ответила она. — Похудела что-то. Болела?
— Нет.
— Странно. Лицо осунувшееся. Наверное, опять на этих диетах сидишь. А потом удивляешься, что муж не смотрит.
Лена стиснула зубы. Началось.
— Мам, давай не сразу, — попросил Виктор. — Чай попьём, расскажешь, как дела.
— Дела, сынок, плохие, — Анна Степановна прошла на кухню, придирчиво осмотрев всё вокруг. — Твоя сестра совсем с ума сошла. Живёт с мужчиной, который меня на порог не пускает.
— Как это не пускает? — удивился Виктор.
— А так. Говорит, в доме должен быть один хозяин. И что я слишком много лезу в их жизнь.
Лена мысленно отметила, что зять Тани оказался умным человеком.
— Представляешь, — продолжала свекровь, садясь за стол, — он запретил мне делать замечания их детям. Говорит, бабушка должна только баловать, а воспитывают родители.
— Может, он прав? — осторожно предположил Виктор.
— Витя! — возмутилась мать. — Как ты можешь так говорить? Я что, не имею права высказаться?
— Имеете, конечно, — вступила Лена. — Но у каждой семьи свои правила.
Анна Степановна повернулась к ней с холодным взглядом.
— Вот поэтому я и не хотела сюда возвращаться. Знала, что здесь меня тоже не ждут.
— Мама, не говори так, — запротестовал Виктор. — Ты всегда желанная гостья.
— Гостья, — повторила свекровь с горечью. — В доме соб
