Свекровь оскорбилась «подачкой»: старую мебель восприняла как унижение
Я замужем уже три года. Детей пока нет, хотя мысль о материнстве давно носится в воздухе. Все это время мы с мужем снимали квартиру в центре Нижнего Новгорода — не потому что не могли позволить себе что-то другое, а потому что моя свекровь, Надежда Петровна, не пустила нас в свою однокомнатку, которая годами стояла пустой.
Она воспитывала Артёма — моего мужа — одна. Квартиру ей когда-то дали от швейной фабрики, где она проработала двадцать лет. Позже она снова вышла замуж.
— Мой отчим был хорошим человеком, он и правда стал мне отцом, — вспоминал муж. — Но с матерью у них вечно были скандалы. Она все жаловалась, что денег мало, ей вечно всего не хватало.
У отчима была дочь от первого брака. Он хотел усыновить Артёма, но Надежда Петровна была категорически против — боялась лишиться льгот. Когда она переехала к новому мужу, свою квартиру просто закрыла на ключ. Даже ремонта там не было, сдавать не стала — мол, невыгодно.
После свадьбы мы просили разрешения пожить в той квартире — скромно, но своё. Но свекровь даже слушать не стала:
— Мы вот-вот разведёмся, — заявила она. — Он скупой, ленивый, ни на что не годный. Я с ним только ради выгоды. Разведёмся — и куда мне идти, если вы туда заселитесь?
Действительно, вскоре она подала на развод. Но съезжать от мужа не торопилась. А потом случилось горе — отчим умер. Надежда Петровна была уверена, что теперь двухкомнатная квартира достанется ей. Но оказалось, наследство записано на его дочь.
В это же время умерла моя бабушка, которая заранее переписала на меня свою уютную двушку. Мы с мужем начали делать там ремонт, готовились к переезду. Но всё испортила истерика Надежды Петровны.
— Я же за ним ухаживала, пока та, его дочь, даже в гости не заглядывала! Я ему и супы варила, и лекарства покупала. А теперь она, эта Лена, будет в Питере жить в наследстве, а я — в холодной однушке! Вот вам и правда! — орала она в телефон.
Все эти беды она сама себе устроила: отказалась от усыновления, не захотела жить с нами. Спорить было бесполезно. Пришлось ей возвращаться в ту самую пустую, заброшенную однушку. Там ни мебели, ни условий. Голые стены.
Мужу стало её жалко. Он решил хоть немного привести жильё в порядок, сделать косметический ремонт. Я, в свою очередь, предложила перевезти бабушкину мебель — мы всё равно планировали её заменить. Всё было крепкое, чистое — хоть и не новое.
Часть вещей Надежда Петровна успела вывезти из квартиры покойного мужа, но там была в основном встроенная техника, которую и выносить смысла не было. А наследница отчима — хитрая — ничего ценного отдавать не собиралась.
Когда мы привезли мебель, свекровь устроила сцену:
— Что это?! Вы решили мне старьё подсунуть?! Муж умер, а вы ко мне, как к помойке относитесь! Себе всё новое купили, а мне — хлам! Позорище! — кричала она прямо в подъезде.
Хотя бабушкиному дивану всего пять лет, и она почти не пользовалась им. А новую мебель нам купили мои родители. Почему свекровь решила, что мы обязаны ей всю квартиру обставить, — загадка. Более того, она потребовала, чтобы мы всё забрали обратно. Начала упрекать: мол, деньги на ремонт есть, а на мать — нет.
Мы развернулись и ушли. Мебель осталась в коридоре. Думала, муж на выходных приедет и заберёт. Но нет. Свекровь позвала соседа, сама всё затащила в квартиру. Видимо, поняла, что капризничать больше не на что, особенно когда кошелёк пуст.
Так и живёт. В обидах, с чужой мебелью, но со своей гордостью. Только вот гордость, как оказалось, обед не сготовит и одеялом не укроет.
