Злата повернула ключ и замерла: у порога сидели три мокрых пушистых комочка.
Непрекращающийся осенний дождь плескал по крышам, а она шла по двору, сжимая зонт, будто он мог защитить её от капризного мира. Когда замок щёлкнул, из тени донёсся крохотный скулеж:
Мяу.
Злата остановилась, повернула голову. У входа, прижавшись друг к другу, сидели три крохотных котёнка рыжий, белый и чёрный, будто ктото специально собрал контрастную палитру.
Ох прошептала она, будто бы с небес просила помощи.
Котята посмотрели на неё глазами, в которых будто застряла маленькая искорка тревоги.
Зачем вы к мне? пробормотала Злата, присев на корточки. Идите, малыши, исчезайте.
Рыжий осторожно вытянул лапку, коснулся её пальцев, и она, вздрогнув, поспешно открыла дверь, но крошки остались на месте, не шевелясь.
Простите, прошептала она и закрыла дверь за собой.
Ночью сон уклонился, а ветер за окном продолжал рычать, иногда донося до неё едва слышное «мяу». Может, это лишь ветер, а может её совесть.
Утром дождь утих, и, выглянув в окно, Злата увидела пустой порог.
Ну и ладно, сказала себе громко, будто оправдываясь. Найдут когонибудь получше.
В груди зажглось острое, как игла, чувство потери чегото важного.
Златка! крикнула знакомая голосом из двора.
У подъезда стояла соседка Валентина с на поводке своей дворняжкой Джиной.
Выходи, поболтаем!
Злата принялась за платок и спустилась вниз.
Слушай, начала Валентина, вчера у тебя у двери сидели котята. Куда они делись?
Ушли, пожала плечами Злата. Пришли сами, ушли сами.
Эх, дура, вздохнула соседка. Коты не приходят просто так. Если выбирают дом, значит, несут добро. Ты их прогнала?
Не прогнала, тихо ответила Злата. Просто не взяла.
А зря, Златка. Грех прогонять тех, кто к тебе шел.
Эти слова застряли в сердце. Злата постояла, потом решительно развернулась:
Пойду искать их.
Вот так правильно! крикнула ей вслед Валентина.
Старый зонт в руке, мокрый асфальт под ногами, Злата обошла весь двор, заглядывала за мусорные баки, под лестницы, в подвал никого. Лишь тишина и шум воды в водостоках.
На следующий день встала ещё до рассвета, без радио, и вновь отправилась в поиски, проверяя каждый уголок соседних дворов. Шепотом звалась:
Кискис, где же вы, малыши?
Ответ лишь мелкий дождик.
Третий день стал самым тяжёлым: темнота уже спускалась, ноги ныли, одежда промокла, но Злата не сдавалась. У подъезда её встретила Валентина:
Злата, ты же вся мокрая! Заболеешь!
Не могу, Валя, устало сказала она. Они же пришли ко мне. А я
Понимаю, кивнула соседка. Завтра пойдём вместе.
Четвёртое утро Злата уже готовилась выйти, когда услышала тихое, сдавленное «мяу» снизу. Она крикнула и заглянула под теплотрассу. Там, в углу, прижавшись друг к другу, сидели два котёнка рыжий и белый, худые, промокшие, дрожащие. Белый едва дышал.
Мои хорошие, прошептала она, осторожно беря их. Рыжий сразу успокоился в её руках, белый был без сил.
Злата несла их домой, пряча под курткой, чувствуя, как под ладонью бьются крошечные сердечки. На кухне раскрыла старое полотенце, укутала малышей. Рыжий быстро оживился, осмотрелся, а белый лежал, почти неподвижно.
Не умирай, шептала она, растирая лапки. Слышишь? Не смей!
Она налила тёплого молока. Рыжий с жадностью запил его, а белому давала каплюзакаплей из пипетки. Через час он тихо мяукнул.
Вот и молодец, улыбнулась Злата впервые за эти дни.
Но где же третий, чёрный?
Оставив найденышей в тепле, Злата снова вышла на поиски. Вечером услышала жалобный писк изпод старого сарая. В щели застрял крошечный чёрный котёнок.
Как же ты туда влез, глупыш? пробормотала она, вытаскивая его. Щель была узкой, пришлось искать молоток и вырвать доску.
Чёрный был самым слабым. Злата принесла его домой, уложила рядом с другими на старый плед у батареи. Рыжий уже шустро бегал по кухне, белый дышал ровно, а чёрный
Держись, малыш, пела она, подавая молоко. Не сдавайся.
К полуночи он сделал несколько самостоятельных глотков.
Первые недели были нелёгкими: то понос, то жар, то один заболел, то другой. Ночами Злата не смыкала глаз, грела, кормила, носилась к ветеринару.
Может, отдашь их? предложила Валентина.
Нет, твёрдо ответила Злата. Они теперь мои.
Мои. Слова впервые прозвучали так громко.
Рыжего назвали Рыжик шаловливый, непоседливый, везде нос крутил. Белого Снежок, статный наблюдатель, который любил сидеть у окна и смотреть наружу. Чёрного Тёмой, тихий и осторожный, но привязавшийся сильнее всех: стоило Злате сесть, он сразу устраивался у неё на коленях.
Дом наполнился мурлыканьем, топотом лап, звоном мисок, запахами молока, шампуня, тёплого хлеба. Жизнь вернулась.
Злата просыпалась раньше обычного, чтобы позаботиться о котятах: налить свежей воды, положить корм, поменять наполнитель в лотке. День стал расписанным завтрак, игры, обед, «прогулки» по квартире, вечерние ласки и сон. И будто бы впервые за долгое время ей это нравилось.
Два месяца спустя котята подросли, превратившись из дрожащих комочков в настоящих маленьких хулиганов. Особенно Рыжик бесстрашный, вечно чтото вытворял: то занавеску срезал, то цветок уронил, то в шкаф залез и устроил там «разборки».
Ну что ты опять натворил, непоседа? укоряла его Злата, но с улыбкой и нежностью. Рыжик, будто понимая, что прощения ему хватит, терся об её ноги и мурчал: «Я же просто играю, мама!».
Снежок же был полной противоположностью статный, важный, будто созданный для философских раздумий. Он облюбовал подоконник и мог часами наблюдать за двором, иногда мяукать, будто разговаривая с пролетающими птицами.
Тёма стал её неотступной тенью. Куда бы Злата ни пошла, он следовал за ней: в ванную, на кухню, даже в кровать. Стоя в постели, он сразу устраивался у неё на подушке, свернувшись клубком.
Ну и прилипал ты, смеялась Злата, поглаживая его за ухом.
Однажды утром всё изменилось. На кухне Снежок сидел на месте, Рыжик мчался по коридору, а Тёмы нигде не было.
Тёма! позвала она. Где ты, малыш?
Ответа не последовало. Злата обыскала всю квартиру под диваном, в шкафу, в стиральной машине. Пусто. Сердце сжалось: может, он выпрыгнул на лестницу? Дверь была закрыта. Фортка тоже плотно закрыта. Она бросилась к окну, но то же самое. Выбежала в подъезд, потом в двор, проверила подвал, чердак, кусты вдоль забора.
Тёма! Тёма! вопила она, не замечая соседей.
Из окна выглянула Валентина:
Златка, что случилось?
Тёма пропал! почти плакала Злата. Не знаю, куда делся!
Подожди, я спущусь, посмотрим вместе!
Они обошли весь двор, заглянули в каждый закоулок. Злата уже готова была расплакаться, когда услышала едва слышное «мяу» сверху. Она подняла взгляд и увидела на верхней полке шкафа за коробками чёрный комочек.
Тёма! выдохнула она, глаза наполнились облегчением. Как ты туда забрался, проказник?
Котёнок жалобно мяукнул, боясь спрыгнуть. Злата поставила стул, осторожно забралась и достала дрожащего Тёму. Прижав его к груди, она гладила по спине и шептала:
Ну и напугал же ты меня, глупыш
Тёма мурчал, тыкая мордочкой в её щёку, как бы прощаясь.
В тот миг Злата поняла, что боится не только потерять котёнка, а снова остаться одна. Эти малыши стали её семьёй, смыслом, частью сердца. Рыжик подошёл, мяукнул, Снежок одобрительно промурчал, а Тёма уткнулся в её шею.
Вечером Злата впервые за долгое время почувствовала себя понастоящему нужной.
Спасибо вам, тихо сказала она, расставляя миски с водой. Спасибо, что пришли ко мне.
Теперь Рыжик встречает её у двери каждый раз, когда она возвращается из магазина, подпрыгивая и терясь о ноги. Снежок зорко охраняет дом с подоконника, как истинный сторож. А Тёма, как всегда, рядом внимательный, преданный, с жёлтыми глазами, полными нежности.
Если Злата грустила, он ложился рядом, согревая своим теплом. Если радовалась мурчал громче, будто разделяя её счастье.
Дом ожил. Злата стала вставать не «потому что надо», а потому что хотела покормить своих мальчишек, поиграть, поговорить. Да, она разговаривала с котами и не стыдилась этого. Ведь они отвечали посвоему: мягким мурчанием, лёгким движением хвоста, коротким «мяу».
В этих тихих диалогах она осознала главное теперь она не одна. Рядом были те, кто нуждался в ней, и те, без кого она уже не могла жить.
Год спустя Злата стояла у окна, глядя на двор, где когдато приютила трёх промокших малышей.
Снежок, смотри, снова дождь, сказала она белому коту, устроившемуся на подоконнике.
Снежок мяукнул в ответ, не отрывая взгляда от стекла. Он вырос в грациозного красавца с зелёными глазами, спокойного, как старый профессор. Из коридора донёсся топот это Рыжик мчался с игрушечной мышкой в зубах, всё такой же шаловливый, только уже большой, пушистый, словно живой апельсин.
Опять всё вверх дном? засмеялась Злата.
А у её ног, как всегда, тихо урчал Тёма чёрный, как уголь, с глазами, в которых отражалось всё её прошлое и настоящее. Он никогда не отлучался дальше, чем на шаг.
Мои хорошие, прошептала она, наклоняясь к нему.
За окном хлопнула калитка Валентина возвращалась с Джиной.
Златка! позвала она. Выходи!
Злата улыбнулась, глядя на своих питомцев.
Валя, ты была права, прошептала она. Они меня спасли.
Потом посмотрела в потолок и тихо добавила:
Спасибо тебе, родная Наверное, именно ты их ко мне послала.
За окном дождь равномерно стучал по подоконнику, но в доме было тепло и спокойно. Злата закрыла глаза, слушая уютное мурчание тот самый звук, с которого началась её новая жизнь. Три кота, пришедшие однажды под дождём, научили её главному: любовь всегда возвращается, иногда в виде трёх мокрых котят у двери.
