У Надежды Сергеевны каждое утро шло по заведённому, неизменному ритуалу. Свисток чайника на газу, две ложки чёрного байхового в пузатый заварник с узором, которому уже больше трёх десятков лет. Он остался с тех времен, когда дом был полон детским смехом, а будущее казалось широким, как летняя аллея у пруда в Сокольниках. До закипания она включала на кухне Маяк, ловила из раненого динамика знакомые интонации ведущих, старых радиодрузей привычней, чем большинство лиц за окном.
Старые настенные часы с пожелтевшими цифрами тикали ритмично, будто отчитывали время в этом однообразном пространстве. Под ними молчал телефон не мобильный, а тот самый, с тяжелой пластиковой трубкой и длинным шнуром, что приятно ложился в ладонь. Его звонок становился всё реже: подруги либо приболели, либо живут теперь то в Рязани, то в Красноярске, а то и вовсе ушли на другое небо. Бывая рядом, Надежда Сергеевна проводила рукой по трубке, как по голове старого друга: жив ли ещё способ быть на связи?
Сын и дочь теперь говорили только по мобильным. Да и то не особо с ней чаще между собой: когда приезжали не выпускали смартфон из рук. Сын мог на середине рассказа о поездке вдруг замереть, уткнувшись в экран: “Мам, подожди, тут по работе…” И пальцами по стеклу. Внучка Даша, длинноногая худышка с русой косой, в телефоне будто жила: там у неё и друзья, и учёба, и музыка. Жизнь куда-то ушла в этот маленький светящийся прямоугольник.
У самой Надежды Сергеевны мобильник был простой, кнопочный сын купил пару лет назад, когда она впервые слегла с давлением:
Мама, тебе надо быть всегда на связи, сказал он строго.
Мобильник хранился в поношенном сером чехле на верхней полке в прихожей. Иногда он разряжался или терялся среди платков или чеков из Пятёрочки. Иногда, когда раздавался его сигнал, Надежда Сергеевна не сразу находила правильную кнопку, потом ругала себя за неловкость, досадуя: “Вот же старуха…”
В это утро ей исполнилось семьдесят пять. Страшно, чужое число. В душе ей было ну пятьдесят восемь, ну шестьдесят максимум. Паспорт не обманешь: цифры неустанно двигаются вперёд. Утро привычное: чай, радио, зарядка, что показала старая докторша из поликлиники на Советской. Салат из холодильника поставила, тёплый пирог подготовила: дети пообещали быть к двум.
День рождения теперь обсуждали не по телефону, а в каком-то “чате”, о котором все время говорил сын:
Мы с Танечкой всё в семейный чат пишем, однажды усмехнулся он. Я тебе покажу потом.
Не показал. Чат звучит как что-то не отсюда, как будто люди переселились в крошечные “окна”, а слова стали буквами.
К двум приехали. В прихожую ворвался Артём рюкзак, наушники, кеды. Следом проскользнула внучка Дашка, за ней сын Антон с Таней, невесткой руки в пакетах и цветах. Квартира взорвалась голосами, запахом ванили из булочной неподалёку, и ещё каким-то свежим, торопливым запахом города.
Мам, с днём рождения! Антон крепко обнял её, шутливо, будто бы некогда по-настоящему выразить нежность.
Подарки положили на стол, цветы в вазу. Даша первым делом кинулась: “Бабуль, а пароль от вай-фая где?” Антон с невольной гримасой достал бумажку с заветным шифром, торопливо диктуя буквы и цифры. У Надежды Сергеевны от этого чуть не закружилась голова.
Бабуль, а ты что, в чат не заходишь? вдруг спросил Артём, проходя босиком на кухню. У нас же там вся движуха.
Какой ещё чат, милый, мне и простого телефона хватает, усмехнулась она, ставя перед внуком пирог.
Мам Таня улыбнулась чуть виновато. Вот поэтому переглянулась с мужем, Мы тебе подарок привезли.
Антон достал маленькую коробочку. Белоснежную, блестящую, новую. В груди у Надежды Сергеевны непрошено защемило: уже догадалась.
Смартфон, официально произнёс сын. Вполне хороший: камера, интернет всё, как сейчас нужно.
Мне зачем это всё? попробовала держаться она, чтобы голос не дрогнул.
Мам, ну! сын заговорил быстро и ласково. Теперь можем по видеосвязи разговаривать! Семейный чат фотки, новости. К врачу записываться не надо ждать в очередях теперь. Ты ж сама жаловалась!
Да разве начала было, потом замолчала, увидев, как сын сдержанно тяжело выдохнул.
Мама нам спокойней будет. Если что сразу пиши. И тебе проще будет узнать новости а не искать свой старенький кнопочный.
Он улыбнулся, будто прощения просил, но она всё равно почувствовала укол “вспомнить, где зелёная трубка”… Как будто совсем немощная стала.
Ну ладно, опустила взгляд, заметив, как руки дрожат над коробкой. Раз вам так хочется.
Вскрывали подарок вместе, как когда-то в детстве разворачивали игрушки или книги. Теперь дети взрослые, а она будто ученица на досмотре. Достали черненький прямоугольник холодный, гладкий, без единой кнопки.
Тут всё касанием, объяснил Артём. Смотри, вот так
Он повёл пальцем, экран вспыхнул разноцветными значками. Надежда Сергеевна поёжилась. Магия какая-то, что ли? Наверняка надо пароль или что-то особенное.
Не бойся! вдруг мягко сказала Даша. Мы всё настроим! Главное сама не нажимай, ладно? Пока не объясним.
Эти слова задели больнее всего “не нажимай сама”, как ребенку про папин граммофон.
После обеда вся семья перебралась в комнату. Антон сел с ней рядышком, положил телефон на колени.
Вот, мама, смотри, начал терпеливо. Это кнопка питания. Держишь экран загорается Вот блокировка, вот разблакируешь
Он говорил чересчур быстро. Всё путалось: блокировка, свайп, меню Будто по-китайски.
Погоди Давай по одному Я же забуду.
Да не забудешь, отмахнулся сын. Привычка дело времени!
Она кивнула. Она знала: её ритм медленнее. Ей надо привыкнуть, что жизнь теперь живёт в прямоугольничках, а свой уголок в этом мире надо ещё заслужить.
К вечеру в “контактах” уже были номера детей, внуков, соседки Валентины Петровны, врача из поликлиники. Сын воткнул мессенджер, настроил семейный чат, увеличил шрифт.
Гляди, показывал Антон. Вот наш чат! Пишем здесь! Сейчас вот, я напечатаю
Он быстро что-то набрал, сама не успела проследить. Через мгновение Танино: “Ура, мама теперь с нами!”, потом Дашкино: куча цветных смайлов.
А мне как написать? неуверенно спросила она.
Вон туда нажимай, появится клавиатура. Если не хочешь печатать голосом запиши!
Она попробовала. Пальцы дрожат, буквы скачут, вместо спасибо спсибо. Сын громко засмеялся, Таня и Даша захихикали.
Всё хорошо, поспешил успокоить сын. Вначале у всех так, главное не бросай!
Она кивнула, но было горько, как будто завалила самый лёгкий экзамен.
Когда гости разошлись, квартира провалилась в звенящую тишину. На столе остатки пирога, подарки, вазочка. Смартфон лежал отдельно, потухший. Она перевернула его, чуть не дыша. Нажала экран замерцал: семейное фото со старого Нового года. Она сбоку, с поднятой бровью. Будто заранее сомневалась стоит ли ей быть там, где всё так быстро.
Она повела пальцем по экрану. Куча кнопок, значков всё путается. Вспомнила: не нажимай ничего лишнего. А что лишнее?
Сложила телефон обратно. Пусть полежит, привыкнет. Так и стоял гость на новом месте.
На следующее утро проснулась рано. Посмотрела на смартфон недоверчиво. Вчерашний страх притупился. Это всего лишь вещь можно освоить, как когда-то микроволновку, которая казалась опасной.
Сварила чай, поставила перед собой телефон, включила. Ладонь вспотела. На экране снова дружная новогодняя компания. Провела пальцем, появилась зелёная трубка хоть что-то знакомое! Нажала. Появился список: Антон, Таня, Даша, Артём, соседка Валентина Петровна.
Нажала на сына. Телефон завибрировал, в ухе родной, а сегодня удивлённый голос:
Мам? Всё хорошо?
Просто решила попробовать. Позвонила и всё.
Вот! засмеялся сын. Я же говорил, ничего сложного! Только так чуть дороже, потом покажу, как звонить бесплатно.
Это ещё как?
Потом объясню, я на работе!
Отключилась, сердце грохочет. Но тепло так внутри сама позвонила. Никому не надо звать.
Через пару часов первое сообщение в чате.
Даша: Бабуль, как ты?
Её взгляд остановился на маленьком поле для ответа. Медленно клацнула. Появилась крошечная клавиатура. Буквы крошечные, но читаемые. По одной
Всё хорошо. Пью чай.
Опечаталась в хорошо. Решила: пусть будет так. Нажала отправить.
Через секунду ответ: Круто! Ты сама написала? Сердечко.
Улыбнулась сама себе. Она тоже теперь может. Её слова появились там, где раньше были только чужие.
К вечеру зашла Валентина Петровна с банкой свежего варенья.
Гляжу, молодёжь тебя вооружила этот, как же умный телефон! усмехнулась она, топча подбородок у порога.
Да, смартфон-называется, с лёгкой бравадой выдохнула Надежда Сергеевна. Самой приятно стало, что может назвать это слово.
Ну, кусается он хоть? шутливо кивнула соседка.
Пока пищит, вздохнула Надежда Сергеевна. Там все по-другому: никаких кнопок.
Мой внук меня тоже уговаривает, а я страшусь. Всё равно во ВКонтакте ни одна из нас не появится!
Слово поздно резануло. Она ведь так же пока думала. Но вот смартфон в комнате лежит словно говорит: ещё время есть.
Потом сын позвонил: записал на приём к врачу через Госуслуги.
Как это через интернет?
Там теперь всё скоро ты сама сможешь! Логин и пароль на бумажке в ящике под телефоном.
Она нашла бумажку аккуратный листок с каракулями. Как рецепт вроде понятно, а попробовать трудно.
День ушёл на борьбу: браузер, сайты, поля, логины. Пароль буквы и цифры в перемешку. Клавиатура исчезает, палец проскальзывает, всё сбросилось. Ругнулась, сама удивилась своей злости. Потом бросила и взяла стационарку.
Антон, у меня ничего не выходит Эти ваши логины чистая насмешка.
Мама, не переживай Я сам вечером приеду, покажу.
Ты приезжаешь и показываешь, а потом уезжаешь грубо сказала она.
Долгая пауза
Мамуль, пойми. Работа. Но Артём заедет покажет всё спокойно.
Она согласилась, потом долго не отпускала тяжесть: получается, одна она ничто, обуза.
Вечером пришёл Артём.
Давай, бабуленька, что не получается?
Открыла сайт, показала.
Сложно оно, эти слова Я боюсь, вдруг всё сломаю.
Да чего тут, пожал плечами, максимум выкинет, снова войдём
Он не раздражался, показывал где что нажать, как переключить язык, как найти расписание врача.
Вот, бегло показывал. Здесь твоя запись. Если надо отменить сюда.
А вдруг я случайно отменю?
Ну, тогда заново, спокойно, Ничего страшного.
Для него ничего, для неё целая катастрофа.
Поздно вечером осталась одна, взяла телефон. Чёрный экран упрямо светился в темноте, как чеканная монетка. Мир стал сложнее раньше дозвонилась, договорилась, пришла. Теперь надо знать и кнопки, и слова
Через неделю тревога: на приёме у терапевта запись исчезла! Телефон в руки. Сердце гудит, пальцы трясутся. Открыла сайт, не нашла себя в списке записанных. Вчера же точно ничего не трогала Или?
Паника. Хотела набрать сына неделя у него трудная. Вообразила, как он шепчет кому-то на работе: Извините, мама опять с телефоном не справилась Стыдно стало.
Посидела с чашкой, взяла себя в руки. Попробовала сама запись действительно исчезла. Открыла раздел записи, выбрала Записаться, выбрала врача, дату, время. Подтвердила мало не дрожали руки. Глянула: Вы записаны! победа. Прочла несколько раз.
Для уверенности написала участковому в чат короткое голосовое: Это Надежда Сергеевна. Давление скачет. Я записалась на прием через сайт, послезавтра утром. Если возможно, посмотрите меня
Через пару минут ответ: Вижу в системе. Если хуже звоните сразу!
В ушах зазвенело от облегчения. Справилась. Сама.
Вечером написала в чат семьи: Записалась к врачу сама. Через интернет. Ошибку оставила специально. Даша тут же: Вау! Бабушка круче меня! Таня Мама, горжусь! Антон Вот! Я же говорил!
Читала, и что-то внутри отогрелось. Она ещё не влилась в быстрый поток их шуток и мемов, но теперь между ней и их жизнью есть ниточка. Можно дернуть и сразу ответ.
После спокойного приема у терапевта решилась на следующий шаг. Даша рассказывала: делятся фотками котов, еды, чего угодно. Это казалось глупым, но, признаться, даже ей хотелось: у них картинка дня, у нее только радио и окно.
В один погожий день, когда солнце падало ярко на банки с рассадой, взяла телефон, включила камеру. На экране кухонный натюрморт. Пододвинула поближе, нажала щелчок. Фото вышло чуть нечетким, но в целом светлым: зеленые ростки, полоска света на столе. Ей показалось и в ней что-то пробивается сквозь темноту, как эти помидоры в земле.
Открыла чат, прикрепила фото: Мои помидоры растут. Ответы сыпались сразу Даша фото своей комнаты, заваленной учебниками; Таня тарелка с салатом: Учусь у вас! Антон селфи на работе: У мамы томаты, у меня отчёты у кого лучше?
Она рассмеялась, почти вслух. Кухня перестала казаться пустой: сразу несколько любимых людей за столом, пусть только в словах и фото.
Конечно, бывали и казусы: однажды отправила в чат случайную голосовую с ворчанием про новости. Внуки покатывались со смеху, сын: Мам, ты как ведущая радио! Она сперва от стыда сжалась, а потом и сама улыбнулась. Ну и что живой голос!
Порою путала чаты: хотела писать Даше лично, а отправляла всему семейству. Спрашивала, как фото удалить в ответ подробная инструкция, комичные смайлы и признание: Мама, ты наш прогресс!
Страх новых кнопок уменьшался. Начала сама искать расписание автобусов, смотреть погоду. Как-то даже нашла рецепт пирога, как у своей мамы. Сердце защемило когда узнала знакомые ингредиенты. Фото пирога отправила с подписью: Вспомнила бабушкин рецепт. В ответ: сердечки, восторги, просьбы прислать рецепт. Сфотографировала свой листок и переслала.
Она стала всё реже смотреть на старый телефон. Он всё так же висел, но исчезла острая тоска от одиночества: появился новый провод к детям невидимый, но крепкий.
В один вечер, когда в окнах напротив зажглись огоньки, Надежда Сергеевна сидела с телефоном, листая чат. Фотки с работ сына, селфи Даши с подружками у метро, шутки Артёма, Таня пишет про какие-то бытовые мелочи. Между их сообщениями скромные, но всё более уверенные её включения: фото помидоров, рецепт в голосовом, вопросы про лекарства
Она вдруг поняла: она не наблюдатель за стеклом, она в их круге. Половину их слов не понимает, смешные стикеры не умеет ставить, но её голос прочитан, её фото лайкнуто.
Телефон коротко пикнул новое сообщение: Бабуль, завтра контрольная. Позвоню, пожалуюсь можно?
Она усмехнулась, медленно напечатала: Звони, всегда слушаю. Отправила.
Положила телефон на стол рядом с чаем. Тишина в комнате стала вдруг уютной не острой. Где-то между домами и городами её ждут звонки и сообщения. Она не стала частью молодёжного ритма, как говорил Артём, но обрела свой уголок в этом мире экранов.
Допила чай, поднялась, свет на кухне погасила. Прежде чем уйти в комнату, автоматически оглянулась телефон лежит спокойно, чёрный, на столе. Она знала: если понадобится коснётся, и в этот миг её рука дотянется до родных сколько бы километров их ни разделяло.
Ей этого теперь хватало.
