Утро у Валентины Сергеевны всегда шло по заведённому порядку. Чайник на плите, две ложки любимой заварки в пузатый фарфоровый чайник с трещинкой на боку этот сервиз она берегла со времён, когда дочери были в детсаде, а жизнь казалась длинной и предсказуемой. Пока вода закипала, Валентина Сергеевна включала радио в кухне слушала новости вполуха, привыкнув к голосам дикторов больше, чем к лицам соседей.
Часы на стене тикали размеренно, жёлтые стрелки отсчитывали время. А вот звонки по городскому телефону раздавались всё реже. Прежде аппарат трещал по вечерам: то подруга Лидия Петровна, то соседка сверху, обсуждали очередной сериал либо «погоду на завтра». Теперь кто приболел, кто уехал к детям в Самару или Ярославль, а кто уж и вовсе только память осталась. Телефон стоял своим весом в углу, тяжёлый, с трубкой, которая ласково ложилась ей в ладонь. Проходя мимо, Валентина Сергеевна поглаживала его, проверяя, жива ли ещё их незримая связь.
Дочери теперь звонили только по мобильному. Хотя, если честно, она замечала между собой дети созванивались гораздо чаще, чем с ней; приезжая, вечно держали в руках телефоны. Зять даже во время разговора с ней вдруг мог замолчать, потеряться взглядом в экране, пробормотать: «Минутку», и начать что-то набирать. Внучка, худенькая Лизка со славянской косой, телефон не выпускала из рук то друзья, то музыка, то домашка, то «группа» какая-то. У всех важное там.
У самой Валентины Сергеевны простенький кнопочный мобильник, купленный после первой госпитализации. Старшая дочь тогда сказала:
Чтобы мы знали, что с тобой всё хорошо.
Мобильник лежал в сером старом чехле на полке в прихожей. Иногда она его не заряжала по две недели, иногда теряла среди носовых платков и чеков из «Пятёрочки». Аппарат звонил редко, а если начинал пищать, Валентина Сергеевна нередко не успевала подобрать верную кнопку, потом ворчала на себя, что опять «шевелится как черепаха».
В этот день ей исполнилось семьдесят пять. Цифра даже на слух казалась чужой: внутри она всё ещё была лет на десять моложе, если не на пятнадцать. Паспорт, однако, не обманешь. Утро шло своим чередом: чай, радио, короткая зарядка для суставов показывала врач в поликлинике. Потом она вытащила из холодильника салат и расставила на столе пирог. Дети обещали быть к двум.
Её всё больше удивляло, что про дни рождения теперь договариваются не по телефону, а в каком-то «чате». Однажды зять сообщил:
Мы с Катей теперь всё обсуждаем в семейном чате. Я потом тебе покажу как.
И так и не показал. Для Валентины Сергеевны «чат» был чем-то из другой жизни, что-то вроде волшебства люди в маленьких окошках, а говорят буквами.
В два шумной гурьбой ввалились: внук Костя с рюкзаком и наушниками, за ним Лизка, потом уже дочь с зятем, нагруженные пакетами. В квартире сразу стало тесно, пахло свежей выпечкой, духами и ещё каким-то быстрым запахом, который она не могла разобрать.
Мам, с днём рождения! дочь быстро обняла её, по-быстрому, как перед электричкой.
Подарки сложили на стол. Букет кинули в вазу. Лизка тут же попросила пароль от вай-фая. Зять, морща лоб, достал бумажку, начал диктовать этот набор из цифр и латинских букв, и у Валентины Сергеевны в голове тут же зашумело.
Бабуль, а ты почему в чате не появляешься? спросил Костя в проходе. Вот там мы все и живём.
Какой чат ещё, отмахнулась она, подвигая ему тарелку с пирогом. Мне и этого телефона хватает.
Мама, начала дочь, мы, собственно, вот она переглянулась с мужем. У нас тебе подарок.
Зять достал белую коробочку аккуратную, с блестящей эмблемой. Валентина Сергеевна сразу похолодела: понятно, что там.
Смартфон, сказал зять, будто диагноз произнёс. Хороший, не самый дорогой, зато всё есть: камера, интернет, всё нужное.
Зачем он мне? спросила она и постаралась, чтобы голос был ровным.
Мама, ну как зачем, перебила дочь. Так сможем разговаривать с тобой по видеосвязи, мы туда фото кидаем, новости. Сейчас всё через интернет: врачу записаться, платежи проверить. Ты же сама жаловалась, что очереди
Я и так справлюсь начала она, но увидела, как зять едва слышно выдохнул.
Мама, нам спокойнее будет. Если вдруг что сразу напишешь в чат, или мы тебе. Не придётся этот твой кнопочный искать, соображать где там зелёная трубка.
Он попытался улыбнуться, смягчить слова. Все равно еле заметно кольнуло: «где зелёная трубка» Будто она уж ни на что не годна.
Ладно, кивнула она, посмотрев на белую коробку. Раз уж вы настояли.
Открывали подарок все вместе, как когда-то коробки с игрушками детям. Только теперь сами дети были взрослыми, а она сидела в центре внимания, непонятно: то ли виновата, то ли ученица. Из коробки достали чёрный прямоугольник, холодный, гладкий, ни одной кнопки на виду.
Тут всё на экране, пояснил Костя. Надо касаться, вот так.
Он провёл пальцем, и экран засиял значками. Валентина Сергеевна чуть не вздрогнула показалось, что сейчас аппарат потребует пароль, логин и ещё кучу странных слов.
Не бойся, неожиданно мягко сказала Лизка. Мы всё настроим, только пока ничего не нажимай, ладно? Пока не расскажем.
Странно, но эти слова укололи сильнее всего: «ничего не нажимай» как ребёнку, способному разбить дорогую вазу.
После обеда вся компания перебралась на диван. Зять положил смартфон ей на колени.
Смотри, начал он, вот включить, подержать подольше, появится заставка, потом экран блокировки. Чтобы разблокировать, проводишь пальцем.
Он говорил быстро; в голове у Валентины Сергеевны всё перемешалось: кнопка, блокировка, заставка ни слова знакомого.
Подожди, попросила она. Давай по порядку, а то забуду.
Да ничего ты не забудешь, махнул рукой зять, просто всё, привыкнешь.
Она кивнула, хотя понимала: ей понадобится время привыкнуть, смириться, что теперь весь мир заполз в эти прямоугольники и ей туда же надо.
К вечеру уже внесли номера дочерей, Кости, Лизки, соседки Зои Ивановны и участкового врача. Установили ватсап, ввели её в семейный чат, выставили крупный шрифт.
Вот, показывал зять, это чат. Пишем тут. Вот я сейчас что-то напишу.
Он что-то быстро набрал, на экране загорелось сообщение, затем новое, от дочери: «Ура, мама в сети!», и после от Лизки: куча разноцветных эмодзи.
А я как? спросила она. Где печатать?
Вот сюда нажимаешь, зять ткнул в поле, появляется клавиатура. Пишешь. Не хочешь можно голосовуху: нажимаешь микрофон и говоришь.
Она попробовала. Пальцы дрожали; вместо «спасибо» вышло «саписбо». Все захихикали.
Ничего, поддержал зять, увидев, как она напряглась. Все путаются сначала.
Она кивнула, но внутри было неприятно будто экзамен не сдала.
Когда они уехали, дом вновь наполнился тишиной. На столе остались пирог, цветы в вазе и пустая коробка от телефона. Аппарат лежал экраном вниз. Валентина Сергеевна перевернула его экран был чёрный. Она нажала сбоку как показывал зять, экран ожил. На заставке фото всей семьи с прошлого Нового года: она, в синем платье, с приподнятой бровью, будто раздумывая стоит ли быть в этом строю.
Провела пальцем, появились значки: телефон, сообщения, камера, что-то ещё. Она вспомнила слова зятя: «Не нажимай ничего лишнего». Только как понять, что лишнее?
В итоге аккуратно вернула смартфон на стол и пошла мыть посуду. Пусть посидит, привыкнет.
На следующее утро она проснулась рано, первым делом глянула на новый телефон. Тот лежал там же, чужой. Вчерашний испуг улёгся всё ж вещь, и вещам можно учиться. Микроволновку она тоже боялась когда-то думала, шарахнет током.
Сделала себе чай, села за стол, осторожно подтянула телефон. Включила. Ладонь вспотела. Опять новогоднее фото. Провела пальцем значки. Нашла зелёную трубку, это знакомо нажала.
В списке: дочь, зять, Лизка, Костя, Зоя Ивановна. Она выбрала дочь, позвонила. Трубка зазвонила, Валентина Сергеевна приложила её к уху всё как обычно.
Алло, мам? Всё нормально? удивилась дочь.
Да, всё хорошо, ответила она и вдруг даже почувствовала радость: сработало.
Ну вот, видишь! Молодец. Только лучше в чате пиши так дешевле.
А это как? растерялась Валентина Сергеевна.
Потом покажем, я на работе сейчас.
Она отключилась, нажав красную трубку. Сердце колотилось, но внутри было тепло: справилась сама, без подсказок.
Часа через два пришло первое сообщение в чат. Телефон пищал, экран загорелся: «Лизка: Бабуль, как дела?» Под сообщением мигало поле для ответа.
Долго она смотрела, потом медленно нажала появилась клавиатура. Буквы мелкие, но видно. По одной набирала: «Все хорошо. Пью чай». Ошиблась в «хорошо», но оставила как есть. Отправила.
Через секунду ответ Лизки: «Вау! Ты сама?» И сердечко.
Она улыбнулась. Сама. У неё получилось написать!
Вечером зашла соседка Зоя Ивановна, принесла компота.
Слыхала, тебе молодёжь этот умный телефон подарила, улыбнулась, снимая пальто.
Смартфон, не сдержалась Валентина Сергеевна. Вслух сказала с удовольствием, хоть и неловко.
И как? Не кусается? подмигнула Зоя.
Пока только пищит, вздохнула она. Там всё не так, кнопок нет.
Мой правнук тоже уговаривает. Говорит, без техники никуда. Только, думаю, мне поздно, пусть они сами там.
«Поздно» больно задело. Она сама так считала. А теперь вот он, аппарат, как будто говорит: ещё не поздно. Можно учиться.
Через пару дней позвонил зять: записал её к терапевту через «Госуслуги». Она удивилась:
Как это по интернету?
Через сайт, махнул рукой он. Тебе удобнее будет, логин и пароль лежат в ящике под телефоном.
Она посмотрела действительно, сложенный листочек. Заглянула в слова и цифры, как в рецепт врача всё вроде понятно, но попробуй разберись.
На следующий день решилась. Включила смартфон, нашла значок браузера, медленно набрала адрес. Дважды ошиблась, стерла. Зашла на сайт синие полосы, куча кнопок.
Введите логин пароль
Логин ввела как-нибудь. А вот с паролем проблема, всё сбивалось. Экран менялся, буквы исчезали. В какой-то момент она не туда нажала поле очистилось. Она тихо ругнулась.
В итоге не выдержала, взяла стационарную трубку:
У меня не выходит, бросила зятю. Эти ваши пароли квест.
Мама, не нервничай, успокоил он. Вечером заеду с Костей, он лучше объяснит.
Она согласилась, хотя повесила трубку с тяжестью: опять без детей ничего не сделает.
Вечером Костя сел рядом на диване.
Давай, бабуль, показывай.
Она открыла сайт, показала экран.
Тут всё по-другому, боюсь не туда нажать вдруг поломаю.
Тут ничего не испортишь, пожал плечами он. Максимум выйдешь, потом снова зайдёшь.
Всё объяснил, показал, где сменить язык, как в поликлинику записываться.
Вот тут твоя запись. Если что можешь отменить, а потом опять записаться.
А вдруг я случайно отменю? спросила она.
Тогда снова просто выберешь дату, засмеялся внук.
Она кивнула. Для него просто. Для неё целый подвиг.
Когда он ушёл, она разглядывала смартфон как экзаменационный билет. Мир стал сложнее: кнопки, строки, ошибки соединения всё новое.
Через неделю случилась заминка: она проснулась с головной болью, давление скакало. Хотела проверить свой талон к врачу, зашла а там пусто. Ни даты, ни фамилии. Может, нажала не туда вечером, пробовала же разобраться.
Первый импульс позвонить зятю. Но он твердил: у него завал на работе. Она вдруг представила: он сидит с коллегами, смотрит экран и бормочет: «Извините, у меня мама с телефоном не справилась». Стало стыдно.
Она собралась, отдышалась, вспомнила про Костю но у внука учёба Не хотелось никого дёргать.
Посмотрела на телефон чёрный прямоугольник: страх и решение вместе. Открыла сайт, медленно, дрожащими пальцами набрала нужное, нажала: «Записаться». Выбрала врача, дату, время. Подтвердила.
Экран «подумал» и выдал: «Вы записаны». Внизу фамилия, дата. Она стрессово перечитала раз десять. Получилось.
Чтобы удостовериться, отправила врачу сообщение в чате:
Здравствуйте, это Валентина Сергеевна, давление поднимается, записалась к вам на утро, через сайт
Врач ответила: «ХОРОШО, ВАС ВИЖУ. ЕСЛИ ХУЖЕ ЗВОНИТЕ!»
Вечером написала в семейный чат: «Записалась к врачу сама. Через интернет.» Ошиблась в слове не стала исправлять, пусть.
Первая ответила Лизка: «Вау, ты круче меня!» Потом дочь: «Мама, горжусь». И зять кивнул: «Ну вот, а боялась».
Она перечитывала эти строчки, ощущая, как что-то внутри разжимается между ней и детьми протянулась ниточка, пусть и электронная.
После приёма у терапевта, который прошёл удачно, она решила научиться и ещё чему-то. Лизка как-то рассказывала: с подругами постоянно обмениваются фото блюд, котиков, всякой ерунды. Валентина Сергеевна смеялась, а самой было немного завидно у них жизнь онлайн, всё общее
В один ясный день, когда на подоконнике зеленела рассада, она включила камеру. На экране показались баночки. Она подвинула телефон, нажала круг. Получилась фотография чуть размытая, зато с её помидорами, тянущимися к свету. Они были как она упорно пробиваются к чему-то новому.
Открыла семейный чат, прикрепила фото, подписала: «Помидоры у меня проросли». Отправила.
В ответ фото комнаты Лизки, салат от дочери, селфи зятя с подписью «У кого жизнь интереснее: у мамы с томатами или у меня с отчётами?»
Она смеялась будто не одна за кухонным столом, а все рядом.
Иногда случались казусы: однажды, тренировалась с голосовыми сообщениями, а отправила их случайно всем на записи слышно, как ворчит на телеведущих. Вся семья хохотала, даже Валентина Сергеевна. Ну и что: зато слышен настоящий голос!
Порой путалась в чатах, ошибочно писала вопросы не тому. Но Артём, внук, всё подробно объяснял, Лизка подбадривала, дочь слала смешные картинки и подписывала: «Мама, ты у нас быстрый прогресс!»
Путала кнопки, боялась обновлений да, но страх уменьшался. Уже сама могла посмотреть погоду, расписание автобусов, найти рецепт пирога, какой пекла мать. Записала каракули, сфотографировала и отправила и тут же получила сердечки в ответ.
Реже теперь смотрела на старый телефон на стене: он не был единственной связью с жизнью. Появилась новая электронная, но настоящая.
В один вечер, когда за окном темнело, Валентина Сергеевна сидела в кресле, пролистывала семейный чат: фото работы дочери, селфи Лизки, шутки Кости, короткие сообщения зятя. Между ними её фото помидоров, голосовое с рецептом, вопрос про таблетки.
Вдруг поняла: больше не чувствует себя чужой за стеклом. Да, половину слов внучка пишет какими-то аббревиатурами, эмодзи так ловко не ставит. Но сообщения читаются, ответы приходят, фотографии лайкаются, как говорит Лизка.
Телефон коротко пикнул новое сообщение:
«Бабуль, завтра контрольная, можно потом позвонить, пожаловаться?»
Валентина Сергеевна улыбнулась и медленно написала:
«Звони, я всегда тебя жду». Отправила.
Положила смартфон на стол рядом с чашкой. В комнате было тихо, но не пусто где-то, по всей России, ждали её сообщения и звонки.
Не стала она частью молодёжной «движухи», как говорит Костя, но в этом электронном мире, в электронных ниточках, у неё появился свой угол. Она допила чай, выключила свет, и, уходя, машинально взглянула на телефон. Маленький черный прямоугольник спокойно лежал на столе. Валентина Сергеевна знала: если коснётся вот так, одним касанием дотянется до своих. И этого было достаточно.
