28 февраля 2024г., пятница
Сегодня я снова задумалась о том, как сложилась моя жизнь после развода. Мне 37лет, я уже десять лет живу отдельно от бывшего мужа Алексея Петровича. Он изменил мне, и я так и не смогла простить его предательство. Сейчас он живёт в Новосибирске со своей новой женой Марией, у которой уже есть ребёнок мальчик по имени Николай, которого Алексей воспитывает как своего от второго брака.
В прошлую субботу, когда я возвращалась из спортзала на Ладе, к моему дому в Подмосковье подъехала старая «ВАЗ2101», в которой сидел Алексей. Мы с ним не виделись годами, и я была удивлена, увидеть его так неожиданно. Он сразу перешёл к делу: у его сына был поставлен диагноз рак, лечение обойдётся в несколько миллионов рублей. С женой они уже почти исчерпали свои сбережения, поэтому Алексей обратился ко мне за финансовой помощью.
У меня действительно есть деньги. Я недавно распродала дачу, унаследованную от бабушки, и получила приличную сумму в рублях. Алексей сразу понял, что я могла бы помочь, и попросил перечислить часть средств. Я ещё не решила, на что потратить эти деньги: мечтаю купить себе хороший автомобиль, но пока даже не умею уверенно водить. Всё, что я планировала, пока остаётся в планах, а эта ситуация врезалась в меня, словно гром среди ясного неба.
Я задумалась, что бы я сделала, если бы сама заболела. Сомнительно, что ктонибудь придёт мне на помощь. Я отвечала Алексею: «Как ты можешь ждать от меня милости, когда сам меня предал?» Он, конечно, бросал в меня фразы о своей отчаянной нужде, будто бы он единственный, кто страдает. «Ты бы хоть представил, как нам тяжело», говорил он, но никогда не думал о моих чувствах. Когда у нас была разводная бумага, мы делили всё пополам, и он говорил, что всё, что осталось, пойдёт на новую семью. Я же уже давно поняла, что его слова пусты.
Он обещал предоставить все медицинские справки, но я не собираюсь их проверять. Мне не нужны его обещания, даже если он клянётся вернуть деньги. Реабилитация ребёнка стоит огромных средств, а я сомневаюсь, что когданибудь получу обратно то, что дала.
Я спросила его: «Почему бы тебе не обратиться в банк?» На что он лишь поднял голос, стал требовать, чтобы я «встала на колени» и просила милостыню. Я отказалась. Я не собираюсь унижать себя, чтобы угодить людям, которые меня предали. Пусть идёт своей дорогой он может отойти, если я не откликнусь.
После нашего разговора я почувствовала лёгкую вину, но понимаю, что это моя жизнь, и я решаю, как распоряжаться своими деньгами. Я не хочу делиться тем, что тяжело заработано, с теми, кто меня обидел. Внутри меня бурлит противоречие: с одной стороны, жалость к больному ребёнку, а с другой горечь от предательства. Но я сделаю то, что считаю правильным, и пусть это будет уроком для него и его новой семьи.
Ольга Иванова.
