Я растила сына одна, надеясь, что он станет моей опорой в старости, а он превратился в обузу вместе со своей женой.
Всю себя я отдала сыну, поднимала его без мужа, отказывая себе во всём, лишь бы он вырос хорошим человеком. Но вместо благодарности получила чёрную неблагодарность. Сын, ради которого я жила, и его жена теперь сидят у меня на шее, и я не знаю, что делать — выставить их за дверь или мучиться дальше, теряя последние силы.
Меня зовут Татьяна Петровна, живу я в маленьком городке под Вологдой. Мой Дима в детстве был золотым ребёнком — умный, ласковый, послушный. Я, мать-одиночка, пахала на двух работах, чтобы он ни в чём не нуждался. Мечтала, что, когда вырастет, будет мне помогать, как я ему. Но мечты рассыпались, как песок, когда он повзрослел.
После школы Дима заявил: «Мама, вуз — это не моё», — и ушёл в армию. Я думала, служба его исправит, что вернётся другим. Но нет. Учиться? «Неохота». Работать? «Только если деньги хорошие». А сам — ни к чему не стремится. Устроился грузчиком, но через месяц бросил — «надоело». Полгода сидел без дела, а я кормила его на свою скромную пенсию, хотя самой еле хватало.
А потом он привёл в дом Олю — девчонку, которая нигде не работала и пальцем не хотела шевелить. Её наглость не знала границ — вела себя, будто ей все должны, а сама ничего из себя не представляла. Естественно, они поселились у меня. Моя хрущёвка и так тесная, а теперь ещё и грязь, и бардак. Я пыталась до них достучаться — бесполезно. «Мама, отстань!» — огрызался Дима. Оля лишь хихикала в ответ.
В один день у меня лопнуло терпение. «Разбирайтесь, но не за мой счёт! — крикнула я. — Я не собираюсь кормить вас на свою пенсию! Валите отсюда!» Голос дрожал от злости и боли. Дал срок — до конца месяца. Дима обиженно надулся, Оля презрительно сморщила нос. Но в душе я боюсь — а вдруг не уйдут? Что тогда делать с родным сыном?
Разрываюсь между любовью к нему и справедливостью. Он моя плоть и кровь, я для него жила. А теперь ему на меня наплевать. Его лень, его безответственность, его выбор пустышки в жёны — всё это как нож в сердце. Оля вообще ходит тут, как королева, даже тарелку после себя не уберёт. Я тащу их обоих, а сама сохну от бессилия.
Что делать? Выгнать — потерять сына. Оставить — погубить себя. Смотрю на Диму и пытаюсь разглядеть того мальчишку, которого растила. Но вижу лишь чужого человека, забывшего, что такое долг. Моя вера в него умерла, и теперь я одна на краю пропасти. Хватит ли сил сделать шаг?..
