Из своей жизни, я, Наталья Сергеевна из Воронежа, рассказываю историю не ради того, чтобы вызвать сочувствие, а чтобы кто-то понял, как несправедливо может быть устроена жизнь. Особенно когда тебя, мать, воспринимают как резервную площадку, куда обращаются только в трудные моменты, а в остальное время предпочитают забывать.
С того момента, как мой сын Алексей привёл в дом свою будущую жену Катерину, я почувствовала, что что-то будет не так. Не могу сказать, что она мне сразу не понравилась — напротив, выглядела милой и скромной. Но от неё исходила какая-то холодность. Я пыталась наладить контакт, звонила, интересовалась, предлагала помощь — но в ответ слышала только краткое «всё нормально» или, что хуже, не слышала ничего вовсе. На звонки она почти никогда не отвечала, а если и отвечала, то чувствовалось, что это лишь из вежливости, через силу.
Сначала я думала: может, она стеснительная. Может, со временем привыкнет. Я старалась не лезть, быть доброжелательной. Но каждый раз, когда я собиралась к ним в гости, она, словно по расписанию, «вдруг» вспоминала, что ей срочно надо уйти — то к подруге, то в салон, то на курсы. И оставляла меня одну с сыном и тишиной в доме.
Но хуже всего было даже не это. Хуже — когда они переехали в съёмную квартиру и стали жить собственной жизнью, будто меня вовсе не существует. Звоню — не берёт. Пишу — молчит. А потом Алексей перезванивает и объясняет: «Мама, у Катерины просто много дел, не обижайся». Да я бы и не обижалась, если бы речь шла о делах, а не о простой вежливости.
Когда родилась внучка, я надеялась, что теперь всё изменится. Но Катерина сделала всё, чтобы моё общение с малышкой было минимальным. Мол, «не время», «ребёнок болеет», «ещё рано», «нам некогда». А её родители живут в другом конце страны и ни разу не приезжали. Всё на ней и муже. Но доверить ребёнка мне — нет. Хотя я на пенсии, здорова, активна и была бы рада помочь.
Я смирилась. Перестала названивать. Не потому, что охладела — просто не хотела быть навязчивой. Жила себе спокойно в своей трёхкомнатной квартире, которую когда-то вместе с мужем купила, а он потом ушёл к другой. Но квартира осталась мне, это мой дом, мой островок покоя.
И вот, пару недель назад, среди бела дня, звонок в дверь. Открываю — стоит Алексей с чемоданом и ребёнком. В глазах растерянность. Говорит: «Мама, у нас проблемы. Нас выселяют, хозяйка продаёт квартиру, денег на новое жильё нет. Катерина в декрете, а меня уволили». Я, конечно, растерялась, но впустила.
Он осмотрелся, потом неуверенно спросил: «Можно мы немного поживём у тебя?»
Я вздохнула. Сына мне было жаль, внучку — тем более. Но я посмотрела ему в глаза и сказала: «Ты — можешь. И малышка пусть остаётся. А вот твоя Катерина… пусть едет к своим родителям. Я не гостиница и не склад. Ещё три дня назад она мои звонки игнорировала, а теперь вдруг вспомнила, что у тебя есть мать? Нет уж, пусть и дальше гордо справляется без меня».
Алексей ничего не ответил. Только опустил глаза.
Знаете, я не злой человек. Но есть граница между прощением и унижением. Я всю жизнь старалась быть рядом. Я не виновата, что мой сын выбрал женщину, которая решила, что мать его — просто ноль без палочки.
Если бы Катерина хоть раз сказала мне: «Спасибо». Хоть раз позвала на чай. Хоть раз признала, что я — часть этой семьи. Я бы без колебаний отдала ей всё. Но теперь — нет. Пусть знает цену своим решениям.
Сын с внучкой пока живут у меня. И я делаю для них всё, что в моих силах. А невестка? У неё есть шанс доказать, что она не только гордая, но и думающая. Только вот боюсь, что этот шанс она уже упустила.
