Та-а-ак, слушай историю, которая в наших краях приключилась.
– Ты в курсе, что у твоего мужа вторая семья? У него сын есть – Артёмка, – голос в трубке был ледяным, будто зимний ветер в Сибири. И тут же отключился.
Меня зовут Ольга, а мужа – Сергей. Жили мы в Выборге, вроде бы всё гладко было. Две дочки росли, которых Серёжа просто души не чаял, звал своих ласточками и баловал так, что они к нему липли больше, чем ко мне. Я его боготворила, и он, казалось, тоже. Но недавно стал нервным, как кошка на раскалённой крыше, то крикнет, то хлопнет дверью.
Я в растерянности – что случилось? Спросила его, а он отмахнулся:
– На работе завал, Оля. Не грузи меня.
Вроде успокоилась, но комок в горле не проходил. Атмосфера дома накалялась, и я решила выяснить раз и навсегда. Но тут – звонок. Незнакомая женщина бросает фразу, от которой кровь стынет:
– Ты знаешь, что у твоего мужа другая семья? У него есть сын – Артёмка.
Отбой. Я онемела, ноги будто в землю вросли. Мой Серёжа? Изменник? Вторая семья? Не верю. Ждать его с работы было пыткой. Как только он переступил порог, я, еле сдерживая дрожь, выпалила:
– Сергей, кто такой Артёмка?
Он замер, будто в пол обухом ударили. Лицо побелело, начал что-то бормотать, но смысла не было. Я не выдержала:
– Если сию минуту не объяснишь – я сама всё узнаю!
Сергей рухнул на стул, закрыл лицо руками и признался. Три года назад у него был роман с коллегой. Она забеременела, но он умолял её избавиться, клялся, что любит нас с девочками. А она родила – назло, чтобы на ребёнке деньги выколачивать. Сама оказалась дурной мамашей, и Сергей не смог бросить мальчишку на произвол.
Слушала – мир рушился. Как так? Но я любила его. Знала – он любит нас, своих ласточек, без которых даже спать не ложился, пока сказку не расскажет. Сквозь слёзы простила. Решили – справимся.
А потом… Встретила подругу с универа, которая в детдоме работала. Зашли в кафе, и вдруг – Сергей. За соседним столиком, с пацаном лет пяти. Сердце ёкнуло – это его сын. Подруга, заметив мой взгляд, тихо:
– У него есть родители… но он всё равно сирота. – И кивнула в их сторону.
Оказалось, мать сбежала за границу с новым мужем, а отец… Ну, ты поняла. Сергей – семьянином числится, так что мальчишка, хоть и не по документам, но одинок.
Подруга ушла, а я, собрав всю волю в кулак, подошла к их столику и как ни в чём не бывало:
– Мужики, может, домой?
Артёмка глянул на меня испуганно, но вдруг – разрыдался, кинулся ко мне, обнял и закричал:
– Мама! Я знал, ты меня заберёшь!
Прижала его – и всё. Он мой. Никому не отдам. Оформили усыновление. Теперь у нас трое: две ласточки и сокол. Девочки его обожают, а он – счастлив, как никто.
Позже познакомилась с бабушкой Артёма. Та сказала, что её дочь Сергея никогда не любила, а сына и вовсе ненавидела. Теперь же наш мальчик купается в любви.
Годы прошли. Дочки замуж вышли, всё у них хорошо. Артём в мединституте учится – гордимся им безумно. Я уверена: поступила правильно. Дети, у которых есть родители, не должны быть сиротами – это против Бога.