«Я скрыла беременность, зная — он потребует выбирать между семьёй и абортом»
Иногда судьба подбрасывает женщине испытание, к которому та не готова. Я не оправдываю обман, но иного выхода не видела. Мы с супругом уже более пятнадцати лет идём по жизни рука об руку. У нас трое ребятишек. Прошли через нищету, бессонные ночи, долги, переезды. Всё преодолевали вместе. И вот, едва выбравшись из декрета, когда жизнь начала налаживаться, тест показал две полоски.
Сперва не поверила. Как? Почему именно сейчас? Стояла в ванной, сжимая пластмассовую полоску, пытаясь осмыслить: опять… всё сначала.
Я знала реакцию мужа. Он не жестокий — расчётливый. Хладнокровный, когда речь о выживании семьи. Даже на третьего ребёнка соглашался скрепя сердце. Не из-за отсутствия любви — в его голове вечно щёлкают счёты. Четвёртый малыш, когда мы наконец расплатились с ипотекой и вылезли из кредитов, стал бы для него концом света.
Но это оказалось не самое страшное. На первом УЗИ врач сообщил: внутри не один ребёнок, а двое. Близнецы. Алёнушка и Мишенька.
Шок парализовал. Доктор что-то говорил, показывал на монитор, но слова тонули в гуле крови в ушах. Сидела на кушетке с одеревеневшими пальцами, будто падала в бездну.
Дома молчала неделями. Но однажды за борщом проронила:
— Я беременна.
Муж выдохнул. Без криков, без упрёков. Молча кивнул. Через пару минут добавил:
— Выкрутимся. Лишь бы не двойня.
Тогда, пытаясь подготовить его, солгала:
— В консультации встретила Людку с нашего двора. У неё тоже трое, а теперь двойня ждёт.
Он фыркнул, но в глазах мелькнула паника:
— Пятеро? С ума сойти. У нас двойня — пришлось бы прерывать. Бред собачий.
С той минуты решила молчать. Не врать — умалчивать. Надеялась, что он смирится. Изучала льготы для многодетных, подсчитывала расходы. Мысль, что он заставит избавиться от детей, выедала душу.
На втором скрининге — в 20 недель — он настоял сопровождать меня. В кабинете врач бодро объявил:
— Два сердцебиения. Мальчик и девочка — здоровые.
Я замерла. Муж с каменным лицом смотрел на экран. Побледнел. Молча вышли, сели в «Ладу». Спросил сквозь зубы:
— Ты знала?
Покачала головой:
— Нет. Говорили, срок мал, возможна ошибка. Сама не верила…
Он не поверил. Видела. Но скандала не устроил. Замкнулся. Трое суток молчал. Потом будто переключил тумблер.
Стал рассказывать детям о будущих братике и сестрёнке. Изучал цены на коляски-трансформеры, искал подержанные вещи. Через месяц заговорил о переезде. Откуда деньги? Но судьба подкинула удачу — тётя по отцу оставила в наследство старый дом в пригороде Твери. Продали хрущёвку, вложились в ремонт.
Родила в прошлом месяце. Алёнушку и Мишеньку. Муж стоял у операционного стола, сжимал мою ладонь, когда я кричала от схваток. Плакал, впервые прижав к груди сына. Ни с одним из старших не видела в его глазах такого трепета.
Теперь таскает малышей в слинге, напевает «Спят усталые игрушки», сам меняет подгузники. Старшие носят бутылочки, гордятся ролью нянек. Дом наполнился тем теплом, о котором я грезила в мечтах о большой семье.
Но один камень давит душу. Он не знает, что я лгала. Что слышала его слова, способные всё разрушить. Молчу, ибо для него правда — святыня. А я выбрала обман ради детей. Ради нас.
Когда он целует пухлые щёчки близнецов, я спрашиваю: «Права ли была?» Видя его счастье, шепчу: «Спасла семью». Но если узнает… Простит? Или рухнет наш хрупкий мир, собранный по крупицам?..
