Чужое письмо
— Разбирал тут старый хлам, — начал Сергей Васильевич, — и на чердаке нашёл письмо…
— А я помню, как ты писал маме письма, особенно по праздникам, — улыбнулась Алёна, замечая новые морщинки на лице отца.
— Да только это не моё. Адрес какой-то странный… Посёлок Сосновка. Да и марка целая. Но у нас там никого и в помине не было!
Сергей Васильевич почесал затылок, пытаясь вспомнить, откуда у него этот конверт. Вот потому он и обратился к дочери. И не зря.
— Пап, ты же рассказывал, что когда я родилась, ты работал на почте? Может, оттуда? В Сосновке у нас точно никого нет.
— Хм… — Сергей уставился в стену, а через мгновение хлопнул себя по лбу. — Да я же дубина стоеросовая! Точно. Тогда ногу сломал, потом сумку с почтой потерял. Ещё выговор схлопотал, и этот мешок из зарплаты вычли. Восемь тысяч рублей, как сейчас помню.
— Ого. Значит, письмо так и не дошло? — заинтересовалась Алёна.
— До кого не дошло? — Сергей нахмурился.
— Ну, до адресата.
— А, так это же ей! — улыбнулся он. — Письмо женщине.
Отец с дочерью замолчали. Сергей вспоминал почтовую работу — трудные времена, а Алёна гадала, что внутри. Она даже посветила на конверт фонариком, но сквозь плотную бумагу ничего не разобрала. И вдруг нарушила тишину:
— Может, отвезём?
— Куда теперь? — Сергей тут же оживился. — Там уже никого нет. Двадцать лет прошло, все разъехались. Или померли, как водится.
— А вдруг? Давай попробуем. Это же так интересно! Может, ты чью-то судьбу изменил! — Алёна мягко забрала конверт. — Я тебя отвезу. Завтра же с утра!
Утро в Сосновке встретило их тишиной. Они проехали сорок километров, и летняя дорога подарила обоим лёгкость.
Узкие улочки посёлка были незнакомы, но указатели помогали не заблудиться. Алёна, следя за названиями, вела машину медленно. Сергей разглядывал дома, стараясь запомнить путь.
— Вот, дом тридцать пять, — Алёна притормозила у резных ворот.
На стук вышла женщина лет шестидесяти, с сединой в волосах и добрыми морщинками у глаз. Она осмотрела гостей, пытаясь понять, знает ли их.
— Здравствуйте! — громко сказала Алёна. — Мы по необычному делу. Двадцать лет назад это письмо должно было попасть к вам, но затерялось у нас. Теперь мы его нашли и решили вернуть.
Женщина изучающе взглянула на них, в глазах — недоверие.
— Какое письмо? — спросила она настороженно.
Алёна достала пожелтевший конверт и прочитала:
— На имя Анны Семёновны Морозовой.
— Да, это я, — ответила женщина. — Но не помню, чтобы ждала письма. Тем более двадцать лет назад. Кто отправитель?
Она взяла конверт, пробежала глазами по адресу, но имя отправителя ей ни о чём не говорило.
— Проходите в дом, — вдруг сказала Анна, отступая от калитки. — На пороге такие дела не решают.
Сергей и Алёна переглянулись и вошли во двор. Всё здесь дышало порядком, будто хозяйка ждала их годами.
Через десять минут они сидели за столом. Анна поставила чайник и чашки.
— Угощайтесь, — коротко кивнула она.
Сев напротив, она открыла перочинный ножик и аккуратно вскрыла конверт. Алёна предложила:
— Может, оставить вас одну?
— Вам же тоже интересно, — улыбнулась Анна. — Да и мне… страшновато читать одной.
Сергей громко хлебнул чай. Алёна бросила на него взгляд, но хозяйка не заметила. Анна развернула письмо — и вдруг побледнела. Листок выпал у неё из рук.
Алёна вскочила, растерявшись. Побежала на кухню за водой, спотыкаясь о незнакомую мебель. В голове крутилось: что же там написано?
— Вот, попейте, — тихо сказала она, подавая стакан.
— Спасибо, — Анна сделала глоток. — Простите, что напугала. Всё в порядке.
— Это мы вас этим письмом расстроили… — провинился Сергей, обмахивая её газетой.
— Вы не понимаете, что сделали, — Анна посмотрела на него.
Алёна уставилась на отца, но тот лишь развёл руками. Анна продолжила:
— Вы изменили мою жизнь…
В её глазах читалась боль и странное спокойствие.
— Это письмо от любовницы моего мужа… — она с трудом подбирала слова. Алёна открыла рот. — У них был роман, о котором я даже не догадывалась.
— Совсем? — спросила Алёна.
— Нет. Вернее, чувствовала, но не знала. Двадцать лет назад мы сильно поругались с Владимиром. Я его избегала — он мне врал. Но времена были другие. Ни телефонов, ни сообщений. Он стоял под окнами, умолял поговорить. А потом я узнала, что жду ребёнка. Сказала ему. И тогда он будто подменился. С тех пор — ни намёка на измену. А теперь всё ясно.
Голос её дрожал, но не от слёз, а от осознания.
— Знаете, что обиднее всего? — Анна посмотрела на гостей. — Что я не смогу посмотреть ему в глаза…
— Почему? — наивно спросила Алёна, но отец толкнул её коленом.
— Владимир умер два года назад.
Сергей и Алёна переглянулись. Какие тут подберёшь слова?
Анна стала рассказывать об их жизни. О долгих годах, о двух дочерях, о внуках. Но подумать только — двадцать лет назад другая женщина любила Владимира и мечтала о нём.
Алёна в свои двадцать пять не верила ушам. Такое только в сериалах.
— Кажется, это происходит не со мной, — прошептала Анна, глядя в окно.
Сергей осторожно взял письмо. Анна не сопротивлялась. Бумага была почти прозрачной от времени.
— А что было бы, узнай вы раньше? — спросил он.
— Не знаю, — вздохнула Анна. — Наверное, не смогла бы жить с ним. Не смогла бы притворяться. Но мы прожили настоящую жизнь. Ссоры, радости, болезни… Всё прошли вместе. И я благодарна за каждую минуту.
Сергей взглянул на письмо, прежде чем положить его на стол. Не хотел читать, но крупные буквы бросились в глаза:
«Нам суждено быть вместе. Прости,— Значит, не суждено, — тихо сказал Сергей, глядя, как последние угольки письма догорают в печи, и впервые за долгие годы Анна Семёновна по-настоящему улыбнулась.
