Вот как это звучит по-русски, с тёплыми нотками и культурными отсылками:
Лена сидела на кухне, глядя в окно, где октябрьский ветер гонял жёлтые листья по двору. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату влетела Настя — глаза горят, щёки розовые. «Мам, представляешь?! Мы с Димой в ЗАГС подали! Через месяц свадьба!» Лена аж чашку с чаем едва не уронила. «Доченька, да ты что? — прошептала она. — Так сразу? Ты ж мне ни полслова не сказала!»
Настя, кружась от счастья, рассказала, как они с Димой просто шли мимо загса, а он вдруг остановился: «Паспорт с собой? Давай зайдём!» — и она даже не спорила. Лена покачала головой — ну надо же, как быстро всё… «Завтра Дима с матерью свататься придут», — пробормотала она, разглядывая дочь. Ещё вчера та бегала в школьной форме, а теперь невеста. «Надо пироги ставить», — подумала Лена, чувствуя, как сердце сжимается то ли от радости, то ли от тревоги.
На следующее утро она встала чуть свет. Надо было и стол накрыть, и себя принарядить — гости ведь не какие-нибудь. Пока яблочный курник в духовке румянился, Лена задумалась. Дима ей нравился: парень серьёзный, на пять лет старше Насти, уже год как свою авторемонтную мастерскую держал. Без отца вырос, матерью воспитан — работяга и, кажется, надёжный. Но мысли сами собой унесли Лену в прошлое, где её собственная жизнь сложилась не так, как мечталось.
Двадцать лет назад она была девчонкой, влюблённой в Сережу. Познакомились на танцах в ДК — он старше, с хитринкой в глазах, ухаживал красиво: до полуночи гуляли, на Оке на лодке катались, в поле с ромашками бегали. Лена думала — вот он, счастье. Но всё перевернулось, когда она узнала, что беременна. Мать ругалась, но поддержала. Сережа, услышав новость, вздохнул: «Ну ладно, распишемся». И Лена поверила, что будет семья.
Пока она готовилась к родам, Сережа уехал на вахту — деньги-то нужны, особенно с ребёнком. Приезжал иногда, привозил пачки рублей, которые тогда казались целым состоянием, и снова исчезал. Свекровь, Алевтина Петровна, сразу приняла невестку как родную. Когда пришло время забирать Лену с Настей из роддома, Сережи не было. Пришли мать и свекровь с цветами, но их потупленные взгляды Лену насторожили. «Задержался на работе», — сказала свекровь, а Лена уже чувствовала — что-то не так.
Она жила у свекрови — так Сережа настоял. И вот однажды, убираясь, Лена нашла под диваном письмо. Его почерк. «Мать, не знаю, как Ленке сказать, но я влип. На дне рождения друга познакомился с девчонкой. Ей семнадцать, она беременна. Её отец с братом поставили ультиматум: или женись, или… Выбрал жениться. Не хочу проблем. Лене объясни сама. Развод нужен. Насте и ей помогать буду, от дочки не откажусь». Лена схватилась за грудь — будто нож воткнули.
Как пережила? Благодаря матери и свекрови. Ушла к родителям, хотя Алевтина Петровна уговаривала остаться. «Я не смогу, если он с новой женой приедет», — объяснила Лена. Но свекровь не отвернулась. Каждый день приходила, гостинцы Насте носила, будто пыталась загладить вину сына. «Ты мне как дочь, — говорила она. — А Настенька — свет в окошке». Лена не злилась — видела, как та любит внучку.
Но здоровье свекрови сдало. Как-то, не дождавшись её три дня, Лена примчалась к ней. Та, сжимая её руку, призналась: «Год с лишним болею. Прости за Сережу. Опозорил он меня. Обещай — даже когда меня не станет, его не зови. Квартиру и сбережения Насте оставляю». Лена сдержала слово. Алевтину Петровну похоронили без сына.
Через три года умерла и мать Лены. Осталась она одна с Настей, которой тогда тринадцать было. Девочка росла умницей, училась на пятёрки, и это было единственным утешением. А потом как-то у подъезда Лена столкнулась с Сережей. Постарел, глаза потухшие, былой удали и следа не осталось. «Лен… Привет, — пробормотал он. — Как Настька? Деньги принёс, знаю, должен».
«У нас всё в порядке, — холодно ответила Лена. — Твоя мать не велела тебя звать. Даже когда умирала». Сережа что-то промычал про то, что хочет увидеть дочь, но Лена уже захлопнула дверь. Позже соседи рассказали: его брак развалился, ребёнок оказался не его, а жены и её однокурсника. Та сбежала к любовнику, а Сережа так и не женился снова.
Аромат курника вернул Лену в реальность. Она поправляла скатерть, поглядывая в окно. «Как время летит, — думала она. — Вот Настя уже невеста». Вдруг увидела, как Дима помогает ей выйти из «Лады», а потом под руку ведёт свою мать. «Заботливый», — улыбнулась Лена.
«Мам, это мама Димы — Татьяна Сергеевна!» — звонко представила Настя.
«Просто Таня», — улыбнулась гостья, пожимая Лене руку.
Пока молодёжь болтала в комнате, женщины разговорились будто старые подруги. Смеялись, вспоминали своё, и обе чувствовали: у их детей всё будет хорошо. Они благословили Настю и Диму, зная — сделают всё, чтобы те были счастливее, чем они сами.
