Судьба, загаданная в забытом кошельке
Арина Степановна вытерла ладони о передник и взглянула на плотно прикрытую дверь комнаты внучки. Света пришла из института мрачнее тучи, и бабушка сразу смекнула: беда. «Наверняка опять с Артёмом», — подумала она, качнув седкой головой. Их перепады случались часто, но Арина Степановна всё равно надеялась, что молодые сами разберутся. Минут через десять она постучала.
— Светка, солнышко, иди похаваем, с лекций-то голодная, — ласкательно позвала старушка.
— Неохота, бабуля, неохота… — голос Светы дрожал, будто она с гороши срывалась.
Арина Степановна приоткрыла дверь. Внучка сидела, поджав ноги, и смотрела в пустоту. Глаза, конечно, были как у белки после слёз. Бабка присела рядом, потрепля по плечу. «Не корежься, детка, — прошептала. — Другие будут — покрасие, почестнее».
— Откуда ты догадалась, что мы с Артёмом? — удивилась Света, утирая нос.
— Да у кого ж ещё слёзы-то в восемнадцать лет? — хмыкня, сказала Арина Степановна. — Выбрось его из головы, родная. Найдешь свою судьбу — не прозевай.
Она обняла внучку потуже, и в памяти заплясали старые картинки. Света, прильнув к плечу, попросила: «Расскажи, бабуль, про себя. Я ж почти ничего не знаю, кроме того, что деда не стало давно».
Арина Степановна крякнула, и её голос полился, как весенний ручей, унося их обеих в былое.
В девятнадцать она выскочила за соседа Витьку. Казалось, любовь — навек, но семейная жизнь превратилась в кромешный ад. Мать предостерегала: «Рина, да брось ты его! Он весь в отца — игрок да бузотёр. Дядя Коля в райцентре тебе Сашку сватает — парень работящий». Но Арина не слушала, верила в доброту Витькиного сердца. Через год он запил, скандалы стали как завтрак. Как-то раз, не сдержавшись, он замахнулся. Арина схватила сына Вовку и рванула к родителям. Отец встретил Витьку с топором: «Ещё раз — и будешь короче на голову». Тот сдулся и пропал.
Осталась Арина одна с ребёнком. В двадцать один год, разведённая, перебралась в город к тётке Марфе, той самой, что жила одна и хворала. Та их приютила, а Арина ухаживала за ней до самого конца. Крохотную хрущёвку оставили ей. Устроилась садецкой нянькой, куда и Вовку пристроила. Жили впроголодь, но не мёртли. Иногда Арина тащила домой остатки — котлетку, хлебную горбушку — что дети не доели.
Однажды, возвращаясь с работы, зашла в гастроном. Расплатилась, а кошелёк с последними деньгами выпал — не заметила. Дома хватилась — ледянка по спине. Вовке сапоги нужны, а до получки — как в космос. Кинулась обратно. Продавщица, жирная, с лицом, как у рассерженной воблы, буркнула: «Не теряй, коли берешь». Но потом сунула бумажку: «Какой-то парень подобрал, адрес оставил».
Арина вылетела, не замечая никого. Адрес оказался рядом. Постучала в дверь на первом этаже старой пятиэтажки. Открыл парень с тихими глазами. «Простите, — выпалила она, — это я кошелёк обронила». Он ухмыльнулся: «Не волнуйтесь, я его приберёг. Опишите». Арина рассказала — тёмно-зелёный, сумма до копейки. «Твой, — кивнул он. — Я Сергей, а ты?»
— Арина, — ответила она, чувствуя, как сердце оттаивает. — Спасибо огромное, там всё, что есть.
Сергей помахал ей из окна, когда она уходила, и Арина подумала: «Надо отблагодарить». В воскресенье с Вовкой купила торт «Пьяная вишня» и нагрянула к Сергею. Дверь открыла старуха — его бабка. Сергей увидел гостей — даже покраснел: «Ну что за церемонии?» Но отказаться не стал, пригласил на чай. Вовка, важно потрясши Сергею руку, бухнул: «Я — Владимир». Все прыснули, и стало как у родных.
За чаем Арина узнала: Сергей с бабкой живёт, родителей нет, ему двадцать два, отслужил срочную, работает слесарем. Его светлые глаза и спокойный голос грели душу. Даже Вовка, обычно дичившийся чужих, слушал Сергея, раскрывая рот.
Стали встречаться. В кино ходили, в парке гуляли, иногда брали Вовку, который подружился с бабкой Сергея, Дарьей Никитичной. Арина переживала — она старше на три года. Но чувства оказались сильнее. Сергей тоже нервничал — примет ли Вовка его? Но однажды, после прогулки, Вовка сам всё решил. «Мам, а когда дядя Серёга к нам переедет? — спросил. — И бабку Дарью возьмём, она классная». Дарья Никитична, услышав, засмеялась: «Устами младенца глаголет». Сергей, набравшись духу, сделал предложение. Арина, смеясь сквозь слёзы, кивнула.
Сыграли свадьбу, и жизнь заиграла новыми красками. Родилась дочь Оля, а Вовка стал звать Сергея папой. Прожили вместе сорок пять лет, пока болезнь не увела Сергея. Арина будто раскорчевали пополам, но дети и внучка Света не дали сломаться.
— Вот так, Светик, — закончила Арина Степановна. — Жизнь — не сахар, но любовь приходит. Не переживай ты из-за Артёма. Твоё ещё впереди — главное, не просматри.
Света улыбнулась: «Не знала, что папа в детстве был таким бойцом». Через год она вышла замуж за однокурсника Лёшу, а не за Артёма, который оказался пустышкой. Родился сын, и Арина Степановна, глядя на правнука, думала, что жизнь — хоть и штука с подвохом, но справедливая.
