Тайна молчания Анны Степановны: как одиночество раскрыло души
Анна Степановна пробудилась на заре, когда первые лучи солнца едва пробивались сквозь хмустые облака, нависшие над тихим городком Белогорье. Неторопливо приготовила горячий бутерброд с сыром, заварила крепкий чай с душицей. День сулил покой, и она позволила себе недолгое безделье. Устроившись в гостиной, Анна включила старый телевизор, гудевший, словно шмель, но внезапный звонок в дверь нарушил тишину.
— Кто бы это мог быть? Я никого не ждала… — пробормотала она, направляясь к двери. Уже собиралась повернуть ключ, как услышала за дверью разговор. Прислушалась — и сердце сжалось от тревоги.
Анна Степановна приняла трудное решение. Устала от равнодушия, от холодных взглядов, от пустых разговоров. Сходила в лавку, закупила припасов, вернулась домой, заперлась на все засовы. В телефоне оставила лишь номер дочери да ближайших родных.
Дочь её, Матрёна, жила далеко и звонила редко. Видно, там ей было хорошо — что ж, Бог с ней. Остальные же словно забыли о её существовании. Она первая поздравляла, выслушивала чужие жалобы, но её собственные радости и печали никого не трогали.
Соседи стучались, лишь когда требовалась соль или сахар, когда лавка уже закрыта, а идти лень. Подруга Надежда звонила, чтобы похвастаться внуками или рассказать о поездке в Крым, не давая и слова вставить. А сестра, Агриппина, любила заглядывать на пироги да жареную картошку. Угощалась, а потом обещала:
— Аннушка, милая, у меня есть бутылочка кагора да сыр, привезённый из Сочи. Давай на неделе встретимся у меня, поболтаем!
Анна ждала — но Агриппина, как всегда, пропадала в делах. Так было со всеми. Никто не помнил, сколько раз она выручала. Она не ждала благодарности — помогала от души. Но хоть каплю внимания, хоть тёплое слово хотелось услышать.
В первый день затворничества никто не позвонил. Анна наполнила ванну, нанесла на лицо крем, сделала бутерброд и устроилась перед телевизором. За окном лил дождь, и она не жалела о своём решении. Но слёзы навернулись, когда героиня сериала — женщина её лет — умирала в одиночестве, забытая всеми.
Так прошло два дня.
На третий день выглянуло солнце. Анна проснулась поздно, но в неожиданно светлом настроении. На телефоне — два пропущенных от Матрёны. Пока размышляла, перезвонить ли, дочь сама набрала номер:
— Мама, ты почему не берёшь трубку? Всё в порядке? Я сегодня проснулась — сердце ноет. Потом поняла: ты мне три дня не звонила! Мама, ты здорова? Я так соскучилась! И у меня новость — мы с Дмитрием ждём ребёнка! Ты скоро станешь бабушкой! А ещё его переводят в наш город, будем жить рядом. Ты рада?
Утром в дверь постучали. Анна не стала смотреть в глазок — думала, уйдут. Но за дверью слышались голоса соседей.
— Анну нашу что-то не видно, может, уехала? — голос Марфы, соседки сверху.
— Не говорила, что куда-то собирается. Может, заболела? — тревожный голос Ульяны, соседки слева. — Вдруг что случилось?
— Стучи громче! А телефон дочери её кто-нибудь знает? — Марфа забеспокоилась. — Анна-то у нас золотая, всем помогает. А сама одна — как бы беды не вышло!
Анне стало неловко. Она открыла дверь, притворившись сонной:
— Ой, Марфа, Ульяна, доброе утро! Проспала, не слышала. Вчера чаю с мёдом перепила — вот и не проснулась. Что случилось?
— Слава Богу, жива! — заулыбалась Марфа. — Заходи к нам, чайку попьём. Уж мы забеспокоились — куда наша Анна пропала? Ты же у нас как луч света!
Позже позвонила Агриппина:
— Аннушка, привет! Ты мне сегодня приснилась. Прости, всё собиралась тебя позвать, да дела закрутили. Приходи сегодня вечером, поболтаем, как раньше. Ладно? Жду!
Анна улыбнулась. Только решила спрятаться — и все вспомнили.
А к полудню раздался звонок с незнакомого номера. Анна хотела проигнорировать, но на третий раз ответила.
— Анна Степановна, здравствуйте! Это Семён Петрович. Помните, мы в сквере гуляли с Пелагеей Никифоровной? Они просили узнать, почему вы не приходите. Хотя, честно говоря, я сам у неё ваш номер выпросил. Всё в порядке? Если что — помогу. А завтра в сквере будет солнечно — приходите. Я вас на центральной аллее в час жду.
— Приду, — ответила Анна.
Потом взглянула в зеркало — пора красить волосы, седина пробивается. Где-то лежала помада, подаренная Агриппиной. Да и хватит сидеть дома — завтра погода обещает быть ясной.
Порой стоит замолчать, чтобы тебя услышали, и исчезнуть — чтобы тебя наконец заметили…
