Была пора, когда мне и в голову не приходило, что всерьёз придётся задуматься о замке на холодильнике. Смешно же – класть на еду замóк! Казалось, это просто шутки. Пока в магазине я не увидела витрину с пластмассовыми защёлками – специально для холодильников. И осенило: а ведь это может стать моим спасением. Меня зовут Варя, и я устала… устала от мужа, который ест всё. До последней крошки.
Мой супруг – Никита Сергеевич. Когда мы только познакомились, он просто казался человеком с отменным аппетитом. Ну любит поесть, что тут такого? Я готовила с душой, радовалась, когда он уплетал мои блюда. Тогда это воспринималось как знак любви. Теперь – как проявление эгоизма.
С годами стало невыносимо. Возвращаюсь с работы – холодильник пуст. Вчера там стояли щи, жаркое, греча с грибами, пирожки. А сегодня? Пустые тарелки, грязные ложки да пятна на полке. И ни капли сожаления. Никита никогда не спрашивает, можно ли взять еду. Не оставляет мне ни кусочка. Просто открывает дверцу – и опустошает всё.
Дошло до того, что я начала прятать провизию. Да-да, как в детстве! Засовывала сыр за банки с соленьями, оставляла творог в сумке на лестнице, закапывала в морозилке любимые котлеты… Все равно находит. Точно гончая на охоте! Однажды вижу – разогревает мою припрятанную запеканку, уплетает, причмокивая, а потом тарелку даже не убирает.
Пожаловалась подруге – а она только усмехнулась:
– Зато не привередничает! Радуйся, что ест с аппетитом, значит, вкусно стряпаешь.
Вкусно – конечно. Но я ведь тоже живой человек! Иногда хочется просто сесть, открыть баночку сметаны, поесть спокойно. Но каждый раз он меня опережает. Мой Никита.
Как-то я наготовила для сына его любимых пирожков с капустой. Тесто месила полдня, начинку делала с любовью. Должен был прийти из гимназии – а ему половину оставила. Но когда мы вернулись – пирожков не было. Никита съел. Всё. Один. За полчаса.
Сын расплакался. Я впервые в жизни накричала на мужа, а он только плечами пожал:
– Захотелось. Ну и что теперь?
Никита, к слову, выглядел, как истинный богатый купец: брюшко, щёки в складку, вечное сопение от переедания. В молодости хоть в баню ходил – парился, а нынче только на диване валяется. Как-то я ему сказала, что объедаться – нездорово, так он обиделся. А когда намекнула, что может, стоит поумерить аппетит, заявил, что нравится себе таким.
Я экономлю, высчитываю копейки, покупаю продукты по акциям, а он всё съедает за полдня. Бюджет трещит. Половину жалования оставляю в лавке – только на еду. А он? Считает, что провизия – моя забота. А его дело – есть.
Однажды не выдержала:
– Если ешь за троих, хоть деньги на еду давай. Сам сходи, купи. Хотя бы раз в неделю.
Он так посмотрел, будто я потребовала отдать последнюю рубаху.
– Что, я теперь всех кормить должен? – возмутился. – Семья общая, а ты со своими придирками.
Тут я и поняла – дело не в еде. А в уважении. Вернее, в том, что его нет. Если муж без зазрения совести оставляет детей без ужина – значит, думает только о себе. Это обидно. До слёз.
Дети уже замечают, что после отца им достаются лишь объедки. А когда я сварила морс и спрятала кувшин в чулане, старший сказал: «Мама, ты как в сказке – еду от папы прячешь». И это было горько. Потому что правда.
Не хочу превращать дом в поле битвы. Но если ничего не изменится – куплю этот чёртов замок. Или… поставлю вопрос ребром.
Потому что я – не кухарка. И не служанка. Я – жена. И мать. И тоже заслуживаю уважения. Хотя бы за обеденным столом.
