Сергей подъехал к обшарпанной пятиэтажке в спальном районе и припарковался так, чтобы номера не бросались в глаза. Хмуро оглядел облупленные балконы, заклеенные газетами окна. Новые пластиковые рамы смотрелись чужеродно, будто дорогие заплатки на рваном пальто. Дом был как старый пьяница — всё ещё стоит, но давно превратился в тень былого.
Зажатая между серыми многоэтажками, эта хрущёвка пережила перестройку, девяностые и нулевые, доживая свой век вместе с последними пенсионерами-жильцами.
Сергея от одного вида этого дома пробирала тоска до зубного скрежета. Здесь прошло его детство, от которого он бежал что есть сил. Хорошо учился, поступил на экономический, выбился в люди. Родителей перевёз в коттедж в Подмосковье — мать сразу завела огород, без него ведь скучно.
Женщины любили его не только за кошелёк. Виктор (так звали друга) даже шутил: «С такой внешностью и харизмой тебе бы в актёры». Дважды он почти женился на шикарных красотках с глянцевыми лицами, но в последний момент передумал — не хотел, чтобы простая мать чувствовала себя неуютно рядом с их холодным лоском.
Алёна покорила его иначе — естественной красотой, тёплой улыбкой. Через месяц познакомил её с родителями. Мать молча кивнула — высший знак одобрения.
Девочка из скромной семьи, рано осиротевшая. Сергей окружил её заботой, даже спустя год брака краснел, когда она брала его за руку.
И вот Виктор, его же заместитель, сообщает: видел Алёну возле той самой пятиэтажки. «Что ей там делать?» — пронеслось в голове.
— Сам-то зачем там был? — отрезал Сергей.
— Объезжал пробку, заплутал.
«Измена? Алёна? Да не может быть!» — но в груди уже сверлило ледяное шило.
Дома жена встретила его как обычно — ласковая, открытая. Если бы изменяла, вряд ли бы так тянулась к нему.
Но зерно сомнения проросло. На следующий день он устроил слежку.
Алёна действительно пришла к этому дому, юркнула в подъезд с ключом в руке. Через час уехала на такси.
Вечером Сергей на кухне осушил полстакана «Белого орла».
— Ты пьёшь? Что случилось? — испугалась Алёна, застав его в темноте.
— А ты мне ничего не хочешь сказать? — хрипло бросил он.
Она побледнела, опустилась на диван.
— Я… хотела признаться раньше. Там мой отец.
Сергей остолбенел.
— Ты говорила, он умер…
— Мама выгнала его за пьянство. Я думала, он не выжил… Пока знакомая не нашла меня. Он инвалид после ДТП. Я платила сиделке из своей зарплаты…
Сергей сжал её руки. Вспомнил ту зиму, метель, тёмную фигуру, бросившуюся под колёса его BMW…
— Перевези его в наш флигель. Наняли бы сиделку.
Алёна заплакала от облегчения.
Он так и не признался, что это он сбил её отца.
Через месяц Алёна сообщила о беременности. А ещё через три её отец умер. Сергей вздохнул свободнее, но в глубине души знал: своНо однажды, разбирая старые вещи на чердаке, Алёна нашла в кармане его зимней курки смятый листок с отметкой о вызове скорой помощи в тот самый роковой вечер.
