**Дневник. «Ты здесь лишняя», — усмехнулся он матери в бизнес-классе. Но голос пилота стер его ухмылку.**
Артем Новиков привык контролировать всё. Расписание, встречи, каждую мелочь, которая могла нарушить его планы.
В тот день, садясь в самолет до Москвы, он с удовольствием отметил свое имя на посадочном талоне — место 4А, бизнес-класс, где можно разложить ноутбук, документы и спокойно провести трехчасовой созвон с инвесторами из Шанхая.
Идеально.
Он убрал сумку, снял пиджак и разложил свой мини-офис: ноутбук, зарядки, папки, ручка, телефон в режиме «Не беспокоить». Ничто не должно было отвлекать его.
И вдруг — шум.
Детский смех.
Артем резко поднял взгляд и увидел *ее*.
Молодую женщину, лет тридцати, с собранными в хвост волосами, в простой блузке и потертых джинсах. В одной руке — ручная кладь, в другой — маленький мальчик, сжимающий плюшевого зайца. За ними шла девочка лет двенадцати с наушниками на шее и еще один мальчик постарше, тащивший рюкзак с героем мультфильма.
Артем тут же глянул на номера их мест. Ряд 4. *Его* ряд.
Он даже не попытался скрыть раздражение.
— **Ты здесь явно не к месту**, — бросил он, окидывая взглядом ее одежду и детей.
Женщина замерла, явно не ожидая такого. Прежде чем она успела ответить, подошла стюардесса с профессиональной улыбкой.
— Господин, это Анна Соколова и ее дети. Они на своих местах.
Артем наклонился к ней:
— Послушайте, у меня во время полета международные переговоры — на кону миллионы. Я не могу работать под аккомпанемент карандашей и плача.
Улыбка стюардессы стала холоднее, но голос остался ровным:
— Они заплатили за эти места, как и все.
Анна тихо сказала:
— Если кто-то готов поменяться, мы не против.
Стюардесса покачала головой:
— Нет. Вы и ваши дети имеете полное право здесь находиться. Если кому-то не нравится — пусть сам ищет другое место.
Артем с раздражением откинулся в кресло и вставил наушники:
— Ладно.
Анна устроила детей. Младший, Ваня, сел у окна, чтобы прилипнуть к стеклу. Средний, Артем, устроился рядом с матерью, а старшая, Даша, с достоинством заняла среднее место.
Артем искоса разглядывал их поношенную одежду и стоптанные ботинки. *Наверное, выиграли билеты в лотерее*, — подумал он. *Или влезли в долги ради мечты.*
Двигатели взревели, и Ваня закричал:
— Мам, смотри! Мы летим!
Некоторые пассажиры улыбнулись его восторгу. Артем — нет.
Он вытащил один наушник:
— Можете угомонить детей? Я начинаю переговоры. Это не детская площадка.
Анна кивнула:
— Конечно. Ребята, давайте вести себя потише.
И следующие полчаса дети были заняты: Артем разгадывал головоломки, Даша раскрашивала картинки, а Ваня слушал шепотом рассказ о маяке.
Артем даже не обратил внимания. Он был поглощен видеозвонком, где вещал о «квартальной прибыли» и «рыночных перспективах», раскладывая перед камерой образцы тканей — кашемир, шелк, твид, словно трофеи. Он упоминал Милан и Париж так, будто это его личные владения.
Закончив звонок, он заметил, что Анна смотрит на образцы.
— Вы в текстильном бизнесе? — вежливо спросила она.
Артем усмехнулся:
— Да. «Новиков Текстиль». Только подписали международный контракт. Вряд ли вам это знакомо.
Анна кивнула:
— У меня небольшой магазин в Казани.
Он фыркнул:
— Магазин? Теперь понятно, откуда этот стиль. Наши дизайнеры показывают коллекции в Милане, а не на рынках.
Она спокойно ответила:
— Мне понравилась ваша синяя клетка. Напоминает узор, который мой муж разработал несколько лет назад.
Артем закатил глаза:
— Конечно. Может, когда-нибудь вы дорастете до большого бизнеса. А пока занимайтесь… ну, чем вы там занимаетесь. Распродажами?
Пальцы Анны сжали подлокотник, но она промолчала. Лишь взяла за руки детей — будто напоминая себе, что важно.
Когда самолет уже заходил на посадку в Москве, раздался голос командира:
— Дамы и господа, добро пожаловать в Шереметьево. Приготовьтесь, мы идем на посадку.
Артем убрал ноутбук, довольный, что все прошло по плану.
Но пилот продолжил, и голос его стал теплее:
— И прежде чем мы приземлимся, я хочу поблагодарить всех… но особенно одного человека — мою жену, Анну Соколову, и наших троих прекрасных детей. Сегодня они впервые летят со мной.
В салоне раздались улыбки, пассажиры повернулись к Анне с добрыми взглядами.
— Я летаю уже девятнадцать лет, — продолжал пилот, — но моя семья никогда не была со мной в небе. Жена все эти годы держала дом, пока я был за тысячи километров. И сегодня они здесь — со мной.
Стюардесса, проходя мимо Артема, едва заметно улыбнулась:
— Она здесь куда более к месту, чем некоторые.
Анна встала, помогая детям собрать вещи. Она посмотрела Артему в глаза:
— Я говорила вам, что мой муж на борту.
Она ушла, держа детей за руки.
Впереди стоял пилот — высокий, в безупречной форме, обнимавший детей. Ваня виснул у него на ноге, Артем сиял, а Даша обнимала отца за шею. Анна стояла рядом, улыбаясь.
Артем колебался, но подошел:
— Капитан… поздравляю.
— Спасибо, — тепло ответил пилот.
Артем повернулся к Анне:
— Анна Ивановна… Я был груб. Прошу прощения.
Она посмотрела на него и кивнула:
— Принимаю.
Он достал визитку:
— Если решите выпустить свою коллекцию — могу помочь. Без условий.
Анна вежливо взяла карточку:
— Благодарю. Я подумаю.
Через три месяца в маленьком магазине Казани появилась новая витрина: жакеты и юбки в синюю клетку. Покупатели с интересом трогали ткань.
А над прилавком висел кусочек того самого узора с надписью от Анны:
*Первый полет. Первая коллекция. Ты — на своем месте.*
И
