Мы с Ольгой сыграли свадьбу, когда нам уже перевалило за тридцать. Первые годы брака текли спокойно — ни ссор, ни финансовых проблем. Ольга работала в солидной фирме и получала хорошие деньги. Я зарабатывал меньше, но это никогда не становилось камнем преткновения. Она никогда не тыкала мне в лицо разницей в зарплатах, и мы спокойно планировали бюджет, складывая общие доходы.
После рождения нашей дочки Анастасии Ольга ушла в декрет. Её отсутствие на работе сразу ударило по кошельку. Хотя детские пособия немного смягчили удар, они не компенсировали тех премий и надбавок, которые она раньше получала. Теперь вся финансовая нагрузка легла на меня. Я выкручивался как мог, но денег едва хватало — особенно с учётом трат на врачей: сначала на восстановление Ольги после родов, потом на лечение Насти, а затем и на визиты к психологу для жены, которая впала в депрессию.
Я рассчитывал, что Ольга пробудет дома пару лет, пока Настя не пойдёт в садик, а потом вернётся на работу. Но когда я завёл об этом разговор, жена сказала, что хочет подождать — мол, ребёнок ещё не готов к саду и нуждается в материнской заботе.
Всё осложнилось, когда в наши дела вмешалась моя тёща, Галина Сергеевна. Однажды, заглянув к нам, она твёрдо заявила:
— Мать должна сидеть с ребёнком до школы, а отец — кормить семью. В садах одни болезни, и я не позволю рисковать здоровьем внучки!
Её слова прозвучали как приговор. Конечно, мы с Ольгой не хотели зла дочери, но я понимал: без её зарплаты нам будет туго. Многие наши знакомые водили детей в садик — и ничего, ребята привыкали, общались, готовились к школе. Да и матери могли работать, поддерживая семейный бюджет.
Я пытался объяснить Галине Сергеевне наше положение, но та стояла на своём. Наши отношения испортились. Она пеняла мне на маленькую зарплату, а я просил её не лезть в наши дела.
Шло время, напряжение росло. Ольга металась между желанием угодить матери и пониманием наших финансовых трудностей. Я чувствовал себя загнанным в угол, не зная, как разорвать этот круг.
Однажды вечером, когда Настя уснула, мы с Ольгой наконец поговорили по душам. Я честно сказал, как тяжело тянуть всё одному и как страшно за будущее. Ольга, плача, призналась, что устала от давления и разрывается между семьёй и долгом перед матерью.
Мы решили, что будем жить так, как лучше для нас, а не для других. Ольга начала потихоньку готовиться к работе: обновила резюме, созвонилась с коллегами, искала варианты с неполной занятостью, чтобы успевать заниматься Настей.
Галина Сергеевна сначала ворчала, но со временем смирилась, увидев, что внучка растёт здоровой, а мы с Ольгой стали твёрже в своих решениях.
Этот период стал для нас испытанием, но он только сплотил нас. Теперь мы точно знаем: только мы решаем, как жить и воспитывать нашего ребёнка.
