**27 ноября**
Разбудил меня звонок в дверь. Жена моя ворочалась с другой стороны кровати. Я провел рукой по её плечу:
Спи, дорогая, я открою. Шаги к двери, шёпот в темноте: Кого чёрт носит в такую ночь?
На пороге стояла тётя Люба с огромной сумкой, а за ней дядя Вася переминался с ноги на ногу.
Родненький! заголосила тётя. Ты разве не рад старухе? Ну-ка, обними тётю покрепче! И вцепилась в меня так, будто хотела задушить в объятиях.
«Покой нам только снился», подумал я с тоской, таща её чемоданы в коридор.
Ночь превратилась в ад. Тётя отказалась спать на диване жёстко. Потом заявила, что я должен «уложить её, как мать родную». Жена моя, Марина, всё это время молчала, глаза круглые. Не прошло и часа, а тётя уже перевернула всю квартиру вверх дном. В итоге все легли: тётя с дядей в нашу кровать, а мы с Мариной на диван.
Надолго они? прошептала она утром, ставя передо мной тарелку с овсянкой.
Не знаю. Спрошу вечером.
Марина нервно косилась на дверь спальни, откуда доносился храп:
Боюсь я их Может, сегодня пораньше вернёшься?
Постараюсь. И я сбежал.
Вечером дома ждал накрытый стол.
Заходи, племяш, будем праздновать воссоединение семьи! орала тётя с кухни.
Марина схватила меня за рукав:
Слава Богу, ты пришёл
За ужином я осторожно спросил:
Тётя, а надолго вы к нам?
Что, уже выгоняешь? фыркнула она, толкая дядю локтем. Видал, Васенька? Нас тут не ждали!
Да нет же! Гостите сколько нужно! я растерялся.
Вот и правильно. Мы теперь всегда с тобой, тётя вытерла несуществующую слезу. Квартиру свою продали. Ты ведь нас на улицу не выбросишь? Старикам ведь недолго осталось
Челюсть у меня отвисла. Марина разревелась и выбежала в коридор. Воцарилась тягостная тишина. Дядя Вася невозмутимо доедал винегрет.
Ты чего молчишь? зашипела тётя. Жрёшь, как будто тебя не касается! Хоть слово бы сказал!
Всё правильно, Любочка, пробормотал дядя.
Тряпка! взвизгнула тётя. Вечно он так! Я всё решаю, а он только кивает. Разве это мужчина? Она повернулась ко мне. А ты, племянник, счастлив?
Гостите сколько хотите! выдохнул я, и тут же услышал рыдания жены за дверью.
Я поковырялся в тарелке. Тётя и дядя ели с таким аппетитом, будто хотели прожевать мне барабанные перепонки.
Наконец тётя откинулась на стуле:
Ну, наелась. Да ладно тебе, племяш, я пошутила! Мы всего лишь на обследование в больницу дня на три. А ты у меня молодец, не подал виду, что испугался. Семья для тебя святое. Кстати, после моей смерти квартиру получишь ты детей у нас нет, ты единственный наследник.
Облегчение нахлынуло, как водка после похмелья:
Да что вы, тётя, вам ещё сто лет жить!
Но эти три дня Марина ревела без остановки: то суп невкусный, то котлеты жёсткие, то бельё стирает неправильно, то пол плохо вымыт.
На прощание тётя шепнула мне:
И как ты связался с этой ревой? Она что, беременна? Вечно ноет!
Дверь захлопнулась. Марина запрыгала:
Может, они больше не приедут?
Не знаю Кажется, тёте здесь понравилось.
Больше не выдержу! простонала она.
И вдруг снова звонок.
Опять?! я вскочил, но тут затикали часы. Будильник. Я усмехнулся: впереди был прекрасный день.
**Урок**: Родня как погода в Сибири: хочешь не хочешь, а терпеть придётся. Главное помнить, что даже ураганы когда-нибудь заканчиваются.
