Три дня Татьяна вымывала каждый уголок дома так, будто врагом был не пыль, а время, разделившее её с сыном.
Проснулась она затемно, хотя автобус должен был прийти в деревню только после обеда. Всё равно не могла уснуть. Максим возвращался домой после пяти лет, проведённых в Германии. Пять лет, в которые видела его лишь на редких фотографиях и в прерывающихся видеозвонках из-за плохого интернета.
На кухне тесто для куличей поднималось под чистым полотенцем. С вечера заготовила фарш для голубцов, заворачивала их по одному до поздней ночи. Голубцы томились на медленном огне часами, наполняя дом ароматом детства Максима. Приготовила и ватрушки с творогом, какие он любил в детстве.
Татьяна смотрела на себя в зеркало спальни. Причесалась тщательно, надела новый платок, купленный специально на ярмарке. Рассматривала морщинки у глаз. Пятьдесят восемь лет оставили свой след как и работа в поле, и заботы о хозяйстве, и тоска по единственному сыну.
«Узнает ли он меня?» подумала она, потом усмехнулась своей глупости. Она же его мать. Но он? Изменила ли его Германия? Говорит ли ещё по-русски так же? Не будет ли ему стыдно за старый дом, за пыльные деревенские улочки?
Соседки с утра похаживали мимо калитки, делая вид, что им нужно по делам, а на самом деле чтобы разглядеть приготовления. «Сын Татьяны возвращается», перешёптывались они. «Теперь он важный господин у немцев.»
Только те, кто растил детей и провожал их вдаль, знают, что каждый день ожидания похож на маленькую вечность.
К полудню она накрыла стол в горнице, которую открывали лишь по праздникам. Вышитая скатерть, начищенные столовые приборы, праздничные тарелки из серванта, стоявшего закрытым весь год. В центре стола, в хрустальной вазе, поставила свежие цветы из сада.
Закончив, вышла во двор и села на скамью под яблоней. Отсюда была видна главная дорога, и она могла услышать автобус, когда он остановится у сельского клуба. До его прихода оставалось ещё несколько часов, но она была готова ждать. Сердце стучало, как у девушки перед первым свиданием.
Сколько таких родителей ждали по деревням России? Сколько матерей считали дни между редкими визитами детей, уехавших за лучшей долей? Ни одна жертва не казалась слишком большой ради счастья сына, но цена одиночества подчас была тяжела.
Без четверти четыре вдалеке раздался гудок автобуса. Она встала, разгладила платье, поправила волосы. На мгновение замерла, словно собирая силы из земли под ногами, затем двинулась к калитке.
Автобус остановился у клуба, подняв облако пыли. Из него вышли несколько человек старушка с сумками, два подростка, мужчина средних лет. А затем высокий молодой человек в тёмно-синем костюме, с чемоданом в одной руке и букетом в другой.
Татьяна застыла. Это был он, но словно другой. Выше, чем она помнила, подтянутый, с коротко стриженными волосами и осанкой, которая делала его чужаком в деревенском пейзаже. На миг её охватила неуверенность.
Но тут молодой человек поднял взгляд. Глаза его загорелись, улыбка преобразила лицо. Он поставил чемодан и побежал к ней.
«Мама!» крикнул он издалека.
И вдруг элегантный костюм перестал иметь значение. Это был её мальчик, бегущий из школы, подросток, помогавший в огороде, юноша, обещавший вернуться, куда бы ни уехал. В его глазах Татьяна увидела ту же теплоту, ту же любовь.
Когда он оказался рядом, Максим на секунду замер, словно хотел рассмотреть её, убедиться, что это она. Затем обнял так крепко, что у неё перехватило дыхание.
«Мама, прошептал он, уткнувшись лицом в её плечо. Моя мама.»
Татьяна почувствовала, как по щекам текут слёзы. Не могла вымолвить ни слова. Держала его крепко, будто он снова был малышом, которого она боялась потерять в толпе. Пах он иначе дорогим одеколоном и чужой страной, но это был всё тот же её мальчик.
«Пойдём домой, наконец сказала она, вытирая слёзы. Я ждала тебя.»
Максим подал ей букет белые розы. Поднял чемодан и подставил руку. Вместе они пошли по деревенской улице к дому, который ждал с распахнутыми окнами и накрытым столом к возвращению сына.
Пока они шагали по пыльной дороге, Татьяна чувствовала, как годы одиночества тают, словно снег под весенним солнцем. Неважно, сколько он пробудет. Неважно, уедет ли снова. Сейчас он здесь, рядом, и в этот миг мир был совершенен.
*После стольких лет понимаешь: счастье это не богатство и не слава, а тёплые руки, обнимающие тебя, несмотря на все расстояния.*
