Третья попытка
Анастасия переоделась в белый халат, села за стол и откинулась на спинку стула. Закрыла глаза, пытаясь успокоиться и собраться перед приёмом. В дверь постучали. «Ну вот, опять кто-то торопится», — подумала она с досадой.
Не дождавшись ответа, дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова мужчины.
— Можно?
Анастасия Игоревна строго посмотрела на него.
— Приём с двух, — отрезала она и сделала вид, что углубилась в бумаги.
Через минуту она украдкой глянула на дверь. Мужчина всё ещё стоял в проёме.
— Я же вам сказала… — начала она раздражённо, но он не ушёл.
— Уже два, — произнёс он, кивнув на часы между окнами.
Взглянув на циферблат, Анастасия Игоревна убедилась — время начинать. Настроение, и так неважное, окончательно ухудшилось.
— Проходите, — вздохнула она.
Мужчина вошёл, и она окинула его профессиональным взглядом. Здоровый, крепкий, ухоженный — ни намёка на болезнь.
— Фамилия? — протянула она руку к папке с карточками.
— Соколов Дмитрий Сергеевич.
Он уселся на стул, развалившись, будто у себя дома. «Ну и наглец», — мелькнуло у неё в голове.
Она нашла его тонкую карту — всего пара записей от офтальмолога.
— В чём проблема? — сухо спросила она, уже готовясь выпроводить здоровяка.
— Доктор, я не сплю. Днём — как сонная муха, а ночью — ни в одном глазу. Или усну, а через час — будто и не спал вовсе.
— Давно это?
— С тех пор, как жена вернулась. Месяца два. Ушла к любовнику, я успокоился, а она вдруг обратно. А выгнать не могу — ребёнок. Дочка.
— Меня не касается. Вот направления на анализы и флюорографию. Сделаете — приходите.
— А без этого нельзя? — удивился он.
— Вы редко в поликлинике бываете, диспансеризацию пропускали. Так что проходите по полной. Раз в год положено.
— А с бессонницей-то что делать? — вертел он в руках бумажки.
— Уберите стресс. Разведитесь с женой. Раз без неё спали нормально?
— С радостью, да куда мне? Квартира маловата, не разменяешь. Жена сама не уйдёт, да и ребёнка жалко. Родителей у меня нет. В мои-то годы на съёмную? Да и с чего? Выпишите таблеток каких-нибудь, и ладно.
Анастасия нехотя достала рецептурный бланк.
— А вы одна? То есть, не замужем? Выглядите не очень. Тоже проблемы? — вдруг спросил Соколов.
Ручка в её пальцах замерла. «Наглость!»
— Какое вам дело? — буркнула она.
— Просто спросил. Врачи ведь тоже люди. Муж бросил?
Ей захотелось крикнуть, что бросил он её десять лет назад — нашёл моложе, оставив с тремя детьми. Старший уехал в Канаду, дочь — в Питер, младший в прошлом году последовал за ней. Теперь квартира пуста. О ней никто не вспоминает.
Она отвлеклась.
— Вот рецепт. А анализы всё равно сдайте.
— Спасибо, — он взял бумажку, но не уходил.
— Что-то ещё? Люди ждут.
— Да-да, спасибо.
Он ушёл, но на пороге обернулся. Анастасия не успела отвести взгляд.
Вечером, снимая халат, она вспомнила: домой возвращаться не к кому. Горечь сдавила горло.
— Анастасия Игоревна!
Она обернулась — Соколов стоял у выхода.
— В глазах у вас тоска. У вас тоже проблемы? Видно невооружённым глазом. Мне тоже не хочется домой.
— С чего вы взяли? — огрызнулась она.
— Да бросьте. Я в людях кое-что понимаю. Давайте в кафе сходим. Просто кофе выпьем. Я весь день о вас думал.
Она молчала, подбирая слова для вежливого отказа.
— Думаете, как меня послать? А потом — в одиночество? — ухмыльнулся он.
«Догадливый», — мелькнуло у неё.
— Ладно, пошли.
Он болтал о пустяках, а она шагала рядом, уверенная, что совершает глупость. Но кофе взбодрил, шутки его оказались смешными, а вино — тёплым и приятным.
Она сама не заметила, как рассказала про сына, уехавшего утром. Под его взглядом даже всплакнула, но быстро взяла себя в руки.
Потом он проводил её до такси. Наутро встретил у поликлиники с огромным букетом.
— Ухаживать собрались? — она оглянулась. Кто-то точно увидит. — Не надо.
— Я вас обидел?
— Оставьте меня.
Она ушла, оставив его с цветами.
Прошло несколько дней. Он не появлялся, но каждый раз, выходя на улицу, она тайком искала его взглядом.
На пятый день он стоял у входа — без цветов.
— Мне не нужны отношения. Найдите кого-нибудь помоложе.
— Мне никто не нужен, — он выглядел таким потерянным, что ей стало жаль.
Они молча дошли до её дома. У подъезда он внезапно поцеловал её.
— Зачем? — прошептала она, но сама потянулась к нему.
Он остался на ночь.
Так начались их встречи. Через полгода он положил перед ней коробочку с кольцом.
— Ты мне предлагаешь?
— Примерь.
Кольцо подошло.
— Ты же женат.
— Был. Развёлся.
— В пятьдесят лет не бывает любви.
— Бывает. Только она другая.
Они подали заявление. Но в день росписи проспали — перебрали накануне.
Вторую попытку сорвал заевший замок.
— Это знак! — рыдала она.
Прошло ещё полгода. Однажды он встретил её с таинственной улыбкой.
— Пойдём.
У ЗАГСа она всё поняла.
— Нет! Опять что-нибудь случится!
— Ничего. Я всё проверил.
На этот раз всё получилось.
— Вот за это я тебя и люблю, — сказала она, беря его под руку.
— Всё ради тебя.
Бессонница его больше не мучила, а когда стучали в дверь, она весело кричала: «Войдите!» — вдруг снова счастье постучится?
А может, и дети вспомнят…
