«Ты бы всё испортила»: муж годами врал, что жён нельзя брать на корпоративы
Казалось бы, в семье не должно быть тайн. Особенно таких бессмысленных. Но мой муж годами обманывал меня — спокойно, уверенно, как будто так и надо. Утверждал, что в их компании запрещено появляться на корпоративах с жёнами. Мол, такие правила. Я верила. Да и не настаивала — никогда не любила шумных вечеринок, а после рождения сына и вовсе растворилась в домашних хлопотах.
Но правда вскрылась неожиданно. И она не просто обидела — она отдалила меня от собственного мужа.
Мы с Денисом женаты всего пять лет. Почти сразу после свадьбы я забеременела, теперь нашему Алёшке четыре. Годы пролетели в пелёнках, недосыпах и бесконечных больничных. Я вышла на работу, как только смогла. Помогали бабушки, с финансами стало легче. Стараюсь возвращаться пораньше, быть рядом с сыном. А Денис… Задерживается всё чаще, порой приходит под утро, уставший, с пустым взглядом. Говорит — «завал» на работе.
Он устроился в престижную фирму три года назад. Хорошая должность, зарплата вдвое выше прежней. Перестал жаловаться на начальство и коллег. Но одно меня задевало: ни разу не позвал меня на корпоратив. Ни на выезд на природу, ни на новогодний банкет. Твердил: «У нас не принято. Без жён. Ничего личного».
Я верила. Хотела верить. Ведь если бы он скрывал — зачем тогда объяснять? А так — вроде честно предупредил. Да и не до веселья было. Подруги — кто замужем, кто нет — живут своей жизнью. Общения почти нет. Усталость. День сурка. Выходные — стирка, готовка, садик, очередь в поликлинику.
А потом в аптеке случайно встретила одноклассницу — Надю. Разговорились, зашли в кафе. Оказалось, её муж работает в той же фирме, что и Денис. Посмеялись — мир тесен. Я предложила встретиться в пятницу.
— Не смогу, — ответила она. — У нас корпоратив с Сергеем.
Я переспросила: «Ты пойдёшь?» Она удивилась: «Ну да, а что? Там всегда можно с жёнами».
Меня будто обожгло. Сделала вид, что знала, отшутилась, но внутри всё перевернулось. Значит, он просто лгал. Все эти годы. Шла домой, не чувствуя ног. Не из-за самого корпоратива. Из-за лжи. Из-за ощущения, что я — позор. Что меня стыдно показать.
Вечером за ужином, стараясь говорить ровно, спросила:
— Представляешь, Надя идёт на корпоратив с мужем. Говорит, у вас это норма.
Он замер. Косо посмотрел. Потом налил чай, стал мять салфетку, отводить глаза.
— Ну… это для новичков. Им разрешают. А мы с коллегами давно свои…
— Но ты и раньше не звал. Три года — не новичок.
Он вздохнул, отвёл взгляд и выпалил:
— Просто хотел отдохнуть. Без пары. Без этих «семейных» разговоров. Без того, что я трезвый, а ты следишь. Устаю. Хочу расслабиться.
Меня будто ножом по сердцу. Значит, я — обуза. Значит, с другими он может быть собой, а со мной — нет. Я некрасивая? Надоела? Не умею поддержать беседу? Или он просто боится, что я испорчу его «отдых»?
Лучше бы молчал. Ложь горька, но правда, высказанная спустя годы, — как плевок в лицо. Я не скандалила. Просто решила: на свой корпоратив его не зову. У нас через неделю вечеринка. Пойду одна. Надену лучшее платье. Буду смеяться, говорить, танцевать.
Может, это не выход. Но пусть поймёт: так с жёнами не поступают. Ни с той, что в платье на празднике, ни с той, что дома с больным ребёнком. Мы ведь не враги. Но сейчас я чувствую себя чужой. А чужих — не берут.