**Личный дневник.**
«Ты что, подкаблучник?!» свёкровь в ужасе смотрела, как её сын сам готовит завтрак.
«Что за безобразие, мужчина на кухне?!» её лицо исказилось от возмущения, когда она увидела, что её сын нарезает хлеб к столу.
Валентина Соколова приехала к нам впервые за восемь лет. С тех пор, как её сын Антон и я расписались, она ни разу не переступала порог нашей квартиры. Жила она в деревне под Воронежем, редко выбиралась в город возраст, здоровье, да и хозяйство держало. Но в этот раз настояла: «Хочу посмотреть, как вы живёте. Всё-таки семья, ипотека Надо проверить, всё ли в порядке.»
Честно говоря, я обрадовалась. За столько лет ни звонка, ни весточки. Надеялась, наконец, растопить лёд. Мы встретили её как полагается: чистая комната, домашние блюда, тёплый халат и удобные тапочки. Мы с Антоном старались изо всех сил. Между работой и бытом непросто, но она заслуживала заботы.
Первые дни прошли спокойно. Без скандалов. А потом наступило то субботнее утро. Я решила поспать подольше неделя выдалась тяжёлой. Антон встал раньше. Он всегда был таким внимательным, искал способы сделать приятное. В тот день решил приготовить завтрак для нас обеих.
Сквозь сон я слышала звуки с кухни шипение сковороды, жужжание кофеварки, аромат хлеба с маслом. Улыбнулась, сердце согрелось. Мой муж. Мой заботливый Антон. Но это спокойствие длилось недолго. Пока Валентина не зашла на кухню.
Её голос пробился сквозь дверь:
«Ты что там вообще делаешь, сынок? У плиты? В фартуке?!»
«Мама, просто завтрак готовлю. Ты же устала с дороги. А Лена ещё спит пусть отдохнёт. Я же люблю готовить, ты знаешь»
«Сними это немедленно! Мужчина на кухне позор! Не для этого я тебя растила! Твой отец за всю жизнь тарелки не мыл, а ты тут, как кухарка, яичницу жаришь! И Лена, между прочим, почему в постели валяется? Это её обязанность! Да ты у неё под каблуком, просто жалко смотреть!»
Я лежала под одеялом, сжав кулаки, между смехом и желанием вступиться. Её слова вызывали тошноту. Мне было стыдно за Антона, больно за себя, и страшно, что этот визит оставит между нами трещину.
Выйдя на кухню, я застала её багровеющую от злости. Антон всё так же держал лопатку, яичница почернела на огне. А Валентина тряслась от гнева, бормоча что-то о «разложении нравов», «безответственности» и «настоящих мужиках».
Быстро заварила успокаивающий чай иначе дело могло дойти до сердечного приступа. Села рядом, взяла её руку и попыталась объяснить тихо:
«У нас всё по-другому. Мы партнёры. Я готовлю, убираю, работаю. Но и Антон помогает. Он готовит, потому что любит это. Потому что заботится. Разве это так страшно?»
Но она не слушала. Лицо закрытое, взгляд осуждающий. Не сказала ни слова, но её глаза кричали: «Ты превратила моего сына в тряпку.» А когда она уехала через пару дней, даже не обняв нас, я поняла она никогда не примет наш уклад.
Позже Антон признался, что она звонила отцу жаловаться: «Наш мальчик стал рабом своей жены, бедняга, даже поспать не может с рассвета у кастрюль торчит.» А я подумала: как печально растить мужчину, убеждая его, что забота о близких слабость. Что любовь это стыд.
Я не злюсь. Мне просто грустно. За неё прожившую жизнь, где кухня была тюрьмой. За него вынужденного доказывать право быть хорошим мужем. И за себя ведь я так надеялась, что мы станем ближе.
Но одно я знаю точно: мой муж не «слабак». Он тот, кто умеет любить. И если кому-то это не нравится ну и пусть.
