— Ты меня к себе не возьмёшь? — спросила мать с упрёком. Но я знала ответ заранее…
Меня зовут Анастасия. Мне тридцать восемь, и замужем я уже пятнадцать лет. У нас с мужем Артёмом растёт сын, есть хорошая квартира в Москве, а вроде бы и мечтать не о чем. Но одна боль до сих пор не заживает — это мама. Точнее, её война с моим мужем, которая длится больше десяти лет.
Артём приехал в наш город из глухой деревни в Вологодской области. Тогда он мечтал поступить в университет, но с первого раза не прошёл и устроился слесарем, чтобы как-то сводить концы с концами. Жил в общаге, работал без жалоб. Потом всё же поступил, но работу не бросил — стал отличным мастером, клиенты его хвалили. В университете мы и познакомились. Я училась на год старше, но между нами сразу пробежала искра.
Когда я получила диплом, мы решили расписаться. Но мама была категорически против.
— Слесарь?! Ты с ума сошла! Мужик из глубинки, без жилья, без будущего! — кричала она.
Я уговорила её пустить нас пожить у неё — временно, пока Артём не окончит учёбу. Мама согласилась скрепя сердце, с недовольным лицом. С первых дней она не принимала его, как бы он ни старался. За месяц он починил в квартире всё: протекающие краны, плиту, даже балкон, который не закрывался лет пять. А в ответ — ледяное молчание и упрёки.
— Я тебя, парень, в прописку не возьму! — как-то выкрикнула она. Артём лишь спокойно ответил: — Я и не прошу.
Он терпел. Каждый день. Но я видела, как это его подтачивает. А потом я забеременела… И случилось то, чего мы боялись.
— Ты что, с катушек слетела?! Рожать от этого деревенщины?! Я его еле терплю в своём доме! — завопила мать.
Артём услышал. Молча собрал вещи и подошёл ко мне:
— Или ты со мной. Или я ухожу один. Но под одной крышей с твоей матерью я больше не останусь.
Я ушла. Мы переехали в его крошечную комнату в общаге. Родился сын. Было трудно. Но я ни разу не пожалела. Артём работал, учился, брал подработки. Через два года мы купили однокомнатную, потом двушку. Сейчас живём в трёшке в приличном районе. Артём — ведущий инженер на заводе, зарплата хорошая. Но подрабатывает до сих пор — клиенты его обожают.
Но с того дня он ни разу не переступил порог маминой квартиры. Не пришёл ни на один праздник, даже случайно не встретился. Он сказал чётко:
— Я не хочу её видеть. Помогу деньгами, оплачу что нужно. Но не больше. Ни общения, ни визитов.
Мама долго не понимала. Да и сейчас, спустя годы, обижается:
— Ты что, на поводке у мужа? А если я заболею? Если не смогу жить одна? Ты тоже меня бросишь?
Я вернулась домой и тихо спросила Артёма:
— А если правда… ей будет тяжело одной?
Он ответил без колебаний:
— Наняли бы сиделку. Ты бы навещала. Всё сделаем достойно, но её в нашей жизни не будет. Моя граница — твой порог.
Я задумалась. И поняла — он прав. Он не обязан прощать того, кто его унижал. Не обязан чинить ей трубы, если она когда-то смеялась, что он всего лишь слесарь. Он вырос. Изменился. А она — нет.
Недавно она звонила опять. Кричала, что в ванной потоп, а я даже не попросила Артёма помочь.
— Мам, — сказала я ровно, — Артём перевёл тебе пять тысяч рублей. Вызови мастера.
Она бросила трубку. Обиделась. Но мне не жаль.
Иногда я думаю, что главный выбор в жизни сделала тогда — в ту ночь, когда ушла с Артёмом в общагу. Я выбрала семью. Выбрала человека, который не предал. Который вытянул нас с сыном, построил всё с нуля и не дал сломать себя. И я больше не позволю никому его ломать.
Пусть мама обижается. У неё был шанс. Но она им не воспользовалась.
Люди редко меняются. И если кто-то однажды показал своё истинное лицо — верить им во второй раз себе дороже.
