«Для тебя кот ценнее родного племянника!» — орала мать.
С детства я, Алевтина, грезила о собственном коте. В двадцать лет наконец купила котёнка у хорошего заводчика в небольшом городке под Владимиром. Назвала его Барсиком, и он стал мне не просто питомцем — родной душой. Я вкладывала в него всю себя: кормила, лечила, играла до упаду. Он был моим утешением в тяжёлые дни. Родители кота терпели, но не понимали: «Лучше бы замуж вышла, чем с котиком нянчиться!» — ворчала мама, Лидия Петровна. Её слова кололи, но я молчала, избегая скандалов.
Моя старшая сестра, Татьяна, родила сына Степана, и меня часто нагружали заботами о нём. Я помогала: готовила, стирала, но возня с ребёнком не приносила радости — только усталость. Когда Татьяна валилась с ног, с Степой сидела мама. А я, вернувшись домой, первым делом бежала к Барсику. Его мурлыканье грело душу. Однажды мама не выдержала: «Что, зверь тебе дороже крови родной?!»
Я честно ответила: «Да». Барсик был мне светом в окошке, а Стёпа — просто чужой ребёнок. Мама взорвалась: «Как можно такое говорить?! Это же семья!» Татьяна лишь фыркнула, назвав меня бессердечной. Но я не собиралась притворяться. Почему должна заставлять себя любить того, к кому не лежит душа?
Мама, видимо, затаила злобу. Как-то раз я загуляла у подруги и не вернулась ночевать. Утром, влетев в квартиру, не нашла Барсика. Мама равнодушно бросила: «Испугался чего-то, дверь была открыта — сбежал». Сердце упало в пятки. Рыдая, обзвонила всех, расклеила листовки, но Барсик пропал. Это была настоящая трагедия. Вскоре я переехала к жениху, Дмитрию, во Владимир. Завели нового кота, но боль не утихала.
Через пару месяцев приехала к родителям. Младший брат, Артём, не выдержал и проговорился. Оказалось, мама с Татьяной специально выкинули Барсика — «чтоб поняла, что важнее». Артём сначала их поддерживал, но потом осознал, что перегнули палку. Услышав это, я почувствовала, как всё внутри сжалось в комок. Самые близкие предали, отняли того, кто был мне дорог, — просто чтобы доказать свою правоту. Для них Барсик был «просто кошкой», а для меня — частью сердца.
Как они могли не понять? Он был рядом в самые тёмные дни, его ласка помогала держаться на плаву. Стёпа же, хоть и родня, оставался чужим. Я помогала Татьяне из чувства долга, но она этого не ценила. Они хотели сломать меня, заставить полюбить племянника так же, как кота. А когда не вышло — просто уничтожили моё счастье.
Не знаю, что случилось с Барсиком. Надеюсь, его приютили добрые люди. Но эта рана не заживёт никогда. Мама и Татьяна разрушили моё доверие. Их поступок показал: мои чувства для них — пустой звук. Теперь я живу с Димой и новым котом, и клянусь: больше никто не заставит меня стыдиться своей любви.
