**Дневник.**
Сегодня вечером в окно заглянула осень — прохладой, шорохом шин по мокрому асфальту. Я переворачивала котлеты на сковороде, когда услышала, как во двор въехала машина. Виктор вернулся раньше обычного, а ужин ещё не готов. Проверила шарлотку в духовке, достала из холодильника огурцы и помидоры — надо бы нарезать салат.
— Люба, я дома! — раздалось из прихожей. Он шагнул на кухню, глубоко вдохнул: — Пахнет райка!
— Голодный? — вытерла руки, обернулась. — Извини, не успела…
— Ничего, подожду. А сладкое будет?
— Шарлотка. Минут двадцать ещё.
Он кивнул и ушёл в гостиную. Я торопилась, но знала: если отвлекусь, всё пригорит. Однако сегодня всё удалось — салат, котлеты, даже тесто не опало. Накрыла на стол, пошла звать мужа. Он полулёжа смотрел новости, глаза закрыты.
— Устал? — спросила, не решаясь разбудить.
Он открыл глаза: — Да… Поужинаем?
За столом Виктор хвалил еду, а я украдкой наблюдала, как он аккуратно режет румяную котлету. Я любила его — не идеального, а самого настоящего: с привычкой разбрасывать носки, с утренним недовольным ворчанием.
***
Мы встретились, когда оба уже знали цену семейным разочарованиям. В первом браке я так и не смогла родить, хотя врачи разводили руками: «Здоровы оба, ждите». Ждала. А муж не ждал — подруга сообщила, что видела его в торговом центре с беременной девушкой. Они выбрали коляску.
Я не кричала, не рвала вещи. Когда он пришёл, просто спросила: «Когда собирался сказать?» Он потупился: «Значит, ты знаешь…»
Я кивнула: «Забирай вещи. Сейчас».
Он ушёл, не прося прощения. Я плакала всю ночь, а утром пошла на работу с опухшими глазами. Коллеги решили, что я больна, отправили домой. В квартире не осталось ни одной его вещи — даже носки из стирки забрал. Будто и не было восьми лет вместе.
Год я ворочала мысли, как камни, пока в банке не столкнулась с Виктором. Он оформлял ипотеку на дом. За кофе рассказал, что жена ушла к бывшему однокурснику, забрав дочь.
— Мне бы хотелось семью, детей, — призналась я про себя. Но вслух промолчала.
Через полгода мы поженились. Детей снова не получалось.
— Не страшно, — утешал Виктор. — Я уже несу пакеты с подгузниками бывшей. Даже алименты скоро выплачу — остался год.
***
— О чём задумалась? — его голос вывел меня из воспоминаний.
— Да так… Ты бледный.
— Устал. — Он зевнул. — Пойду прилягу.
Помыла посуду, заглянула в гостиную — он дремал перед телевизором. Разбудила, он чмокнул меня в щёку и попалёлся спать. Я ещё проверила замки, приняла душ…
Ночью его хрип разорвал тишину. Он метался, лицо багровое, глаза выпучены. Рухнул с кровати на пол — и затих.
Я звонила в «скорую» — занятая линия. Сосед Иван помог дозвониться.
…
Они вынесли его на носилках, накрытого простынёй. Я рванулась к нему — меня удержали.
— Он умер сразу, — сказал фельдшер.
Но как так бывает?!
Утром вышла во двор. Куст, который он подстриг в прошлые выходные. Дорожка, выложенная его руками. Где ни посмотрю — всё его.
— Тебя нет, — прошептала в серое небо. — Если бы Ты был, не забрал бы его…
Похороны, звонки родственникам. Его дочь приехала с бывшей женой.
— Может, поедешь со мной к отцу? — предложила мама.
Я покачала головой. Ему ведь нужен покой, а мне — тишина, чтобы вспоминать.
Пока я помню, он жив. И будет со мной всегда.