Квартира
Когда Юля с мужем въехали в новый дом, на первом этаже уже жили пенсионеры — Елена Петровна и Арсений Иванович. Они всегда ходили вместе: в магазин, в поликлинику, на прогулку. Шли под ручку, поддерживали друг друга. Поодиночке их почти не видели.
Однажды Юля с Виктором возвращались из гостей. Перед подъездом стояла «скорая», из дверей выносили кого-то на носилках. Следом семенил дед Арсений, едва поспевая за медиками.
Все звали его дедом Арсением, а вот к его жене — только по имени-отчеству. Старик был седой, даже щетина на морщинистом лице отливала серебром. Тонкие веки нависали над светлыми, почти прозрачными глазами. Выглядел он растерянным и испуганным.
— Что случилось? — спросил подошедший Виктор.
Дед махнул рукой — то ли показывая, что дело плохо, то ли отмахиваясь: мол, не до тебя. Виктор обратился к одному из санитаров, ловко грузившему носилки с хрупкой старушкой в машину.
— Вы кто? — неохотно спросил тот.
— Сосед, — ответил Виктор. — Переживаю.
— Не мешайте, сосед. Переживайте в сторонке. — Носилки скрылись в «ГАЗели», санитар захлопнул дверь.
Дед Арсений попытался залезть следом.
— Куда? Вам лучше остаться. Вы жене не поможете. Её в реанимацию — вас туда не пустят. Только мешать будете. Сосед, проводите деда домой, присмотрите за ним, — сказал медик и захлопнул дверь.
Машина рванула со двора с сиреной. Дед, Виктор и Юля стояли, пока звук не растворился вдали.
— Пойдёмте домой, дед. Холодно, простудитесь. Выскочили в одной рубахе, — сказал Виктор. — В больнице за ней присмотрят.
Старик позволил отвести себя в подъезд.
— Может, к нам поднимемся? Вдвоём тоскливее, — предложил Виктор у открытой двери их квартиры.
— Спасибо. Я домой. Буду ждать Леночку, — потупившись, дед зашёл в свою квартиру.
— Ну, как знаете. Если что — мы на пятом этаже, — напомнил Виктор.
Дверь закрылась.
— Жалко его. Всю жизнь вместе, — вздохнула Юля, поднимаясь по лестнице. — Надо родственников найти, пусть приедут.
— Да нет у него никого, — обернулся Виктор.
— Откуда знаешь?
— Как-то разговорились. Брат погиб молодым. Племянник где-то есть, да кому он нужен? Детей у них с Еленой не было. Если что — совсем один останется. А старики поодиночке долго не живут. Как лебеди — если потеряют пару, от тоски гибнут.
— Надо же, не знала, что ты романтик, — фыркнула Юля.
На следующий вечер Виктор собрался проведать деда.
— Сходи, может, помощь нужна. Как бы не затосковал, — согласилась Юля.
Дверь в квартиру оказалась незапертой. Виктор зашёл.
— Дед, живой? — крикнул он в коридор.
Из кухни вышел сгорбленный Арсений Иванович.
— Извини, зашёл проведать. Дверь-то чего не закрываешь?
— Забыл, — махнул рукой дед. — Заходи, чай будешь?
— Спасибо, только поужинал. Сам-то ел?
— Не лезет. Всё думаю, как там моя Леночка. — Дед тяжело опустился на облупленный табурет.
На столе стояла чашка с яркими маками — явно любимая покойной жены.
— Елена любила красивую посуду, — вздохнул дед. — Её нет, а я пить из стакана не могу. Привык.
— Ты не паникуй. Сейчас медицина не то что раньше…
— Всю жизнь вместе. Не представляю, как без неё… Даже не болела никогда. Видно, силы кончились. — Голос деда дрогнул. — Думал, я первым уйду. А теперь понимаю — так даже лучше. Ей было бы тяжелее.
— Ну, как он? — спросила Юля, когда Виктор вернулся.
— Держится. Говорит, она никогда не болела.
— Значит, поправится, — бодро сказала Юля.
Но на следующий день дед пришёл с плохой новостью: Елена Петровна «приказала долго жить». Попросил помочь с похоронами.
Прошло две недели. Вечером Юля села рядом с Виктором, смотревшим футбол.
— Жалко старика. Совсем один, — начала она.
Виктор кивнул, не отрывая глаз от экрана.
— Я вот что подумала…
— Что? — Виктор отвлёкся на секунду.
— Да ты же не слушаешь! — Юля выключила телевизор. — Вот представь: нашему Сашке через пару лет жениться. А где жить будем впятером?
— К чему это? — нахмурился Виктор.
— Деду восемьдесят один. Одному тяжело… А у него квартира двухкомнатная. Если что — государству достанется.
— Ну и что? Мы же не родня.
— В том-то и дело. Надо, чтобы досталась нам. Сашке будет куда жену привести, — терпеливо объяснила Юля.
— Ты о чём? — Виктор приподнял бровь.
— Всё по-честному. Будем ухаживать, опекунство оформим. Договор заключим. Только аккуратно, чтоб не спугнуть.
— А-а-а… — протянул Виктор. — Голова ты, Юль.
— То-то. А ещё говорят, мужчины умнее, — усмехнулась жена.
— И как ты ему это предложишь? Жена только умерла, а ты с договорами.
— Не сразу. Сначала поможем — в магазин сходить, суп сварить. Привыкнет к заботе, сам предложит.
— А если до ста лет доживёт? — усомнился Виктор.
— Вряд ли. Сам же про лебедей рассказывал.
На следующий день Юля отправила мужа отнести деду ужин.
— Да поговори с ним, развей тоску.
Виктор нехотя пошёл. Так и начали помогать. Сначала дед стеснялся, потом привык — чаем угощал, фотографии показывал. Оказалось, он работал инженером, а Елена Петровна учительницей.
— Жаль, раньше не знали, — вздохнула Юля. — Сашка русский плохо знает, ЕГЭ на носу. Елена Петровна могла бы подтянуть…
Дед сочувственно кивнул, оглядел свою комнату. Юля тут же предложила переклеить обои.
— Вы и так меня балуете, — смутился дед. — Хотя… Лена мечтала о ремонте.
— Вот и отлично! Завтра куНо однажды, вернувшись с работы, Виктор увидел, как дед Арсений, бодро шагая под ручку с румяной пенсионеркой, весело обсуждал, какие обои лучше выбрать для кухни, и Юля поняла, что их планы на квартиру окончательно рухнули.
