Мать упрекала меня за то, что я не помогаю больному брату, и после занятий я схватил вещи и убежал.
Жанна сидела на скамейке в парке Лиона, наблюдая, как осенний холодный ветер заставляет листва кружиться. Телефон вновь зазвонил новое сообщение от мамы, Софи: «Ты бросила нас, Жанна! Антонин всё хуже, а ты живёшь, будто ничего нет!» Каждое слово резало её, но она не ответила. В груди смешались вина, гнев и боль, тянувшие её к дому, из которого она ушла пять лет назад. В восемнадцать лет она сделала выбор, разделив жизнь на «до» и «после». Теперь, в двадцать три, она всё ещё сомневается, была ли она права.
Жанна выросла в тени младшего брата, Антонена. Когда ему было три, врачи диагностировали тяжёлую форму эпилепсии. С того момента дом превратился в больничную палату. Софи отдала себя его лечению: лекарства, бесконечные визиты к врачам, обследования. Отец не выдержал давления и ушёл, оставив Софи одну с двумя детьми. Семилетняя Жанна стала почти невидимой. Её детство растворилось в постоянных заботах о брате. «Жанна, помоги Антонину», «Тише, не раздражай его», «Подожди, сейчас не время». Она терпела, но каждый год её собственные мечты всё дальше отдалялись.
Подростком Жанна научилась быть «практичной». Она готовила, убиралась, присматривала Антонена, пока мать мчалась в больницы. Подружки из школы приглашали её на вечеринки, но она отказывалась дома её всегда нуждались. Софи хвали её: «Ты моя скала», но эти слова не согревали. Жанна видела в взгляде матери любовь, переплетённую с отчаянием, и понимала, что ей никогда не вернуть тот же взгляд. Она стала не дочерью, а помощницей, чья задача облегчать семейные страдания. Любила брата, но её любовь была пропитана усталостью и обидой.
В старших классах Жанна ощущала себя тенью. Одноклассники обсуждали университеты, вечеринки, планы на будущее, а её мысли занимали только медицинские счета и слёзы мамы. Однажды, вернувшись из школы, она увидела Софи в панике: «Антонину нужен новый курс лечения, а денег нет! Ты должна нам помочь, найди работу после выпускных!» В тот момент в ней чтото сломалось. Глядя на мать, брата, стены, давившие её с детства, она поняла: если останется, исчезнет полностью. Ей было больно, но она больше не могла соответствовать чужим ожиданиям.
После выпускных Жанна собрала рюкзак, оставила записку: «Мама, я вас люблю, но должна уйти. Прости». Сэкономив пятьсот евро на мелких подработках, она купила билет в Париж. В тот вечер в поезде она плакала, чувствуя себя предательницей, но в груди появилось новое чувство надежда. Она захотела жить, учиться, дышать, не думая о коридорах больницы. В Париже сняла кроватку в общежитии, устроилась официанткой, записалась на вечерний факультет. Впервые она почувствовала себя человеком, а не шестерёнкой.
Софи её не простила. В первые месяцы мать звонила, оросила криками и мольбами: «Ты эгоистка! Антонин страдает без тебя!» Голос Софи резал Жанну, как лезвие. Она посылала деньги, когда могла, но возвращаться не собиралась. Со временем звонки стали реже, но каждое сообщение было полным упрёков. Жанна знала, что брат болен, мать измождена, но она уже не могла нести такой груз. Она хотела любить брата как сестра, а не как медсестра. Всё же, читая письма матери, она спрашивала себя: «Если бы я осталась, кем бы я стала?»
Сегодня Жанна живёт своей жизнью: работает, имеет друзей, готовит магистерскую. Однако прошлое не отпускает. Вспоминает Антонена, его улыбку в лучшие дни. Любит мать, но не может забыть украденное детство. Софи продолжает писать, и каждое её сообщение звучит эхом того дома, из которого Жанна убежала. Не знает, сможет ли когданибудь вернуться, объясниться, помириться. Но одно ясно: в тот день, когда поезд увёз её из Лиона, она спасла себя сама. Эта горькая истина придаёт ей силы идти вперёд.
