О, сынок приехал! радуется Евдокия.
Николай держит шапку у порога: Здорово, мамуль! Я, он делает паузу, не один. Вот, и подталкивает вперёд худенького парня в очках с рюкзаком за спиной.
Ой, божечки, внучка мне принесла! Это Шурка или Алёша? Без очков не узнаю, восклицает он.
Николай садится на стул.
Ну, надень их. Это Васенька, мой внебрачный сын. Помнишь, мы с Марфой годом расстались? Тогда я сошёлся с Валентиной, и он родился. Я, глупый, записал его на себя, вздыхает он.
Евдокия отшучивается: Ты чего так при ребёнке болтаешь? Мал он ещё про твою бурную жизнь знать не может. Васенька, иди в зал, посмотри телевизор, пока мы с твоим отцом разберёмся.
Парень молча уходит в комнату. Евдокия тихо спрашивает: А Марфа о нём в курсе? Она не любила жену сына, сварливая и резкая.
Николай дрожит: Ты что, мам? Если бы узнала, давно бы бросилась из дома босой. А мне жаль. Я его своими руками с нуля построил.
Евдокия вздыхает: Ты у меня какойто непутёвый. Не мужик, а неудачник, под каблуком Марфы всю жизнь. Как же ты завёл сына на стороне, чудо какое! И зачем ты его мне принёс? Марфа узнает мне не поздоровится.
Николай, нервничая, начинает объяснять: Валентина, змейка такая, замуж собиралась, уехала на юг с новым мужиком на месяц, представляешь? Позвонила мне и сказала: «Забирай сына куда хочешь, даже домой». Я ей сказал, что я уже женат, она меня выгнёт. Она, если не захотит похорошему, сделает поплохому. Принесу Марфе свидетельство о рождении, а ты сам разбирайся. И всё. Конец будет мой. Она почти не простила меня, полгода молчала. Поэтому я решил, пусть месяц у тебя будет, а потом приеду и заберу, говорит, но глядя мимо неё.
Евдокия качает головой: Вот такой был в детстве, таким и остался. Что бы ни натворил, помогу, мама. Ладно, куда тебя девать? Оставляй парня. Только скажи, он не из нашей породы? она замедляет речь, Точно твой?
Николай машет рукой: Мой, не сомневайся. Валентина тоже не сахар, но баба верная.
Тишина. Евдокия встаёт: А зачем я сижу? Давай хотя бы накормлю с дороги.
Николай встаёт: Прости, мам, но я еду. Марфа дома ждёт, я сказал, что еду за запчастями в город. Корми Васеньку, а я уйду.
Евдокия обнимает своего «непутевого» сына и шепчет: Ну, с Богом, кровь моя.
Васенька ест быстро, не отрывая глаз от тарелки.
Ещё? с жалостью спрашивает Евдокия, видя, как он всё проглатывает.
Нет, спасибо, встаёт он из-за стола.
Пойди на улицу, погуляй, а я пока ужин готовлю. Что у тебя в рюкзаке? спрашивает она.
Он буркнет: Вещи.
Евдокия кивает: Стирать сам будешь или мне придётся?
Он впервые смотрит на неё испуганными глазами: Я не умею. Моя мама всегда стирала.
Евдокия поднимает лёгкий рюкзачок: Иди, а я посмотрю и прополощу грязное.
Он выходит, а она перебирает простые вещи: две футболки, шорты и пару трусов.
Не густо, качает головой, даже тёплой кофты нет. Видно, ещё та мама. Замочив вещи в тазу, она берётся за вишнёвый пирог.
Вдруг с улицы слышится крик. Евдокия бросается наружу, не отряхивая рук от муки.
Что случилось?
Васенька рыдает, держась за ногу: Меня гусь ущипнул. Больно, слёзы льются.
А зачем ты к ним подошёл? Они гдето пасутся, а ты был во дворе, спрашивает она, глядя на красное пятно.
Я просто хотел посмотреть, всхлипывает ребёнок.
Ты же с рождения гусей не видел? удивляется она.
Видел, но подходил осторожно, прошептал он.
Ладно, пойдем в дом, я нанесу мазь, берёт её за руку.
После ужина она укладывает его на диван и не может уснуть. Что за жизнь? Она бы не отправляла своего Кольку к чужой бабушке. Мамаша, наверное, ещё та гулёна. Штаны дороже.
Внезапно слышится всхлипывание. Прислушивается, слышит, как мальчишка плачет. Подходит к нему тихо: Что, сынок? Не нравится? Подожди, месяц пройдёт, и мама тебя вернёт.
Он вскакивает и шепчет: Не вернёт. Я слышал, как она с дядей Витей говорила, что когда они приедут, меня в интернат отправят, а только на каникулы будут забирать. Я не хочу, дома с мамой хорошо. Пока дядя Витя не пришёл. Дяде Коле я не нужен, он меня даже по имени не зовёт. Вы, бабушка, хорошая, но я вам тоже не нужен, мальчишка рыдает громче.
У Евдокии защемило сердце. Она обнимает его худенькое тело.
Не плачь, Васенька. Я тебя не оставлю. Хочешь, поговорю с мамой, и ты будешь жить у меня? У нас хорошая школа, учителя. Мы будем ходить за грибами, ягодами, доить корову. Ты такой хилый, а от молока станешь сильнее. Не веришь? Завтра познакомлю тебя с Павликом хороший мальчик, от молока как колобок. Хочешь?
Он обнимает её за шею: Хочу. А ты не обманешь?
Евдокия нежно целует его в макушку: Конечно, нет.
Проходят годы. Марфа иногда приезжает, привозит подарки, но всегда спешит, её угоняет Витя. Николай появляется редко. Зина узнаёт о Васе и считает виноватой не мужа, а Евдокию, ведь, по её словам, родные внуки ей не нужны, а всякие «приболделки» как раз.
Но Евдокии всё равно. Из хрупкого мальчишки вырос настоящий крепыш. Сегодня утром, готовя любимые блюда внука, она постоянно выглядывает в окно. В дверях появляется молодой солдат и тихо зовёт: Бабуля, я пришёл, ты где?
Она бросается из комнаты, обнимает его за шею: Васенька, мой родной внучок!
К матери я поеду? спрашивает он. Он отложил вилку, удивлённо: К какой? К той, что бросила меня и раз в год привозила безделушки? Нет, не поеду. Моя мама ты, и это не обсуждается, и спокойно берёт еду.
Евдокия украдкой вытирает слезу, какая радость, что у неё есть такой внук отрада и поддержка в старости. Кровинушка её, родная.
