Школьный урок, или Катюша
Артём Баранов возвращался из столовой. Уже собирался подняться по лестнице, как услышал под ней подозрительный шорох. Заглянув вниз, он увидел Витьку и Лёшку.
— Чего вы тут прячетесь?
— Ничего. Иди своей дорогой, — отмахнулся Витька.
Раздался звонок. Друзья выскочили из укрытия, что-то пряча в карманах, и втроем помчались на второй этаж, перепрыгивая через ступеньки. В класс ворвались последними.
Катюша писала на доске задания для контрольной. Ребята поспешно рассаживались. Артём огляделся — одноклассники шелестели листами, пряча шпаргалки под партами.
Катюша резко обернулась — класс затих.
— Кого поймаю на списывании — сразу два балла! — строго сказала она, слегка покраснев, и снова повернулась к доске. Шуршание тут же возобновилось.
Она работала в школе всего второй год после пединститута. Свою молодость Екатерина Павловна прятала за строгим тоном и большими очками с простыми стеклами в чёрной оправе. Когда повышала голос — всегда краснела. И Артёму она очень нравилась.
Благодаря ему её и прозвали ласково Катюшей. В этом году она стала классной руководительницей 7 “Б”. Ребята часто баловались, срывали уроки. Катюша терялась, неумело наводила порядок. Однажды Артёму показалось, что она вот-вот заплачет. Не выдержав, он вскочил и крикнул на класс:
— Хватит! Совсем обнаглели? Она же для вас старается. Не хотите учиться — идите гуляйте, но другим не мешайте!
Все замолчали от неожиданности. Только Лёшка хихикнул: “Баранов влюбился!” На него тут же зашикали. С тех пор класс стал тише.
Катюша дописывала задания, когда ей в спину ударили несколько бумажных шариков, выпущенных из трубочки от ручки. Некоторые застряли в волосах.
Она с отвращением стряхивала их, будто это были пауки. Кто-то засмеялся. Артём оглянулся на последнюю парту — Витька с Лёшкой сидели с каменными лицами, но по хитрому блеску глаз он сразу понял: это их работа. «Вот чем они под лестницей занимались — готовили диверсию».
— Открыли тетради, — произнесла Катюша дрожащим голосом.
Класс зашелестел.
— Первый вариант решает левая сторона, второй — правая. — Екатерина Павловна села за учительский стол.
Все уткнулись в листы, а Артём снова глянул на заговорщиков и показал им кулак. Новая порция шариков полетела вперёд, но попала только в девочек с первых парт.
— Екатерина Павловна, Петров и Соколов бросаются! — пожаловалась Аня Сорокина.
— Это не мы! — взвился Витька.
В этот момент Артём швырнул в него туго скомканной бумажкой.
— Ай! — Витька схватился за щёку. — Вот видите!..
— Баранов! — вскрикнула Катюша, вставая. — От тебя я такого не ожидала. Дневник на стол. Два балла за контрольную! — Покраснев, она открыла журнал.
Артём мрачно подошёл и протянул дневник. Катюша размашисто вывела замечание и велела завтра привести родителей.
Вечером отец спросил:
— Как дела в школе?
— Нормально. Тебя Катюша вызывает.
— Что натворил?
— Ничего.
— За “ничего” не вызывают. Говори.
— Контрольную срывали. Витька с Лёшкой в Катюшу… в Екатерину Павловну бумажками стреляли. Мне её жалко стало — я в ответ запустил. Она меня одного и наказала.
— То есть пострадал невинно?
Артём пожал плечами.
— Надо было сразу отправить тебя к деду, — вздохнул отец.
— Пап, я правда не виноват! Не отправляй меня!
— Посмотрим. — Отец отвернулся к телевизору, и сын понял: спорить бесполезно.
До каникул оставалось две недели. Артём надеялся, что за это время отец передумает.
На следующий день папа пришёл в школу в обеденный перерыв. У Катюши было свободное время — она проверяла тетради в учительской.
— Здравствуйте, я Виктор Николаевич Баранов, — представился он, не постучав.
Катюша поправила очки. Артёмкин отец был высоким, статным мужчиной лет тридцати пяти. Его мужественная внешность бросалась в глаза, заставляя сердца женщин учащённо биться.
— Екатерина Павловна Мор— Да, я знаю, что он не виноват, но мне пришлось его наказать, чтобы другие не думали, что так можно поступать, — объяснила Катюша, снимая очки и тут же надевая их снова, и всё встало на свои места, когда Виктор Николаевич, глядя в её смущённые глаза, вдруг понял, что влюбился так же сильно, как и его сын.
