«Если хочешь видеть внука, приезжай, только когда я разрешу», — бросила невестка свекрови.
Моя старая подруга, Галина Ивановна, всегда была мудрой и тактичной женщиной. Она живет в тихом городке под Пермью, у нее есть любимая работа, дом, муж, подруги — жизнь идет своим чередом. Ее сын, Дмитрий, женат на Ольге, и у них растет сынок, маленький Егор. Галина Ивановна никогда не лезла в их дела, не навязывала своих советов, понимая, что у молодых свои взгляды на воспитание и быт. Она звонила сыну, чтобы узнать, как дела, поздравляла Ольгу с праздниками, а раз в месяц они вместе ужинали в ее уютном доме. Но после рождения внука все перевернулось, и теперь ее сердце сжимается от боли и недоумения.
Ольга с самого начала держалась отчужденно. Она не стремилась сблизиться со свекровью, и Галина Ивановна принимала это, не настаивая. Она уважала их личное пространство, хотя в душе мечтала о теплых, родных отношениях. Но после рождения Егора терпеть эту дистанцию стало невыносимо. Галина Ивановна готова была помочь: посидеть с малышом, чтобы Оля отдохнула, взять на себя часть хлопот. Дмитрий много работал, и невестка тянула все одна. У Галины Ивановны был гибкий график, и она могла приехать в любой день, но Ольга категорически отказывалась от помощи, и с каждым разом ее холодность росла.
Едва выписавшись из роддома, Ольга поставила условие: свекровь должна предупреждать о визитах заранее. Галина Ивановна старалась соблюдать правило — звонила за несколько дней, говорила, что хочет зайти, повидать Егора, принести гостинцы. Но каждый раз что-то мешало. То Ольга находила причину перенести встречу, то говорила, что неудобно. Свекровь подстраивалась, меняла свои планы, но даже когда приезжала в условленный час, ее терпели от силы полчаса. «Нам пора гулять», — заявляла Оля, и Галина Ивановна, стиснув зубы, уходила, так и не насмотревшись на внука.
Бывало хуже. Собравшись в дорогу, она уже брала сумку, как раздавался звонок: «Егор не спал, у него зубы, приходите в другой раз». И визит откладывался на неопределенный срок. Галина Ивановна возвращалась в пустую квартиру, чувствуя себя лишней. Ее мечта — держать внука на руках, слышать его смех — превратилась в бесконечные унижения. Она рассказывала мне об этом, голос дрожал, и мое терпение лопнуло. «Хватит подстраиваться! — сказала я. — Хочешь видеть Егора — приезжай, когда тебе удобно. Позвони перед выходом, скажи, что едешь. Ты идешь к сыну и внуку, а не к невестке. Пусть она под тебя подстраивается!»
Галина Ивановна растерялась. Она не хотела ссор, боялась испортить отношения с Димой. Но тоска по внуку разрывала сердце. Она мечтала быть для него родной бабушкой, а вместо этого чувствовала себя чужой. Ольга будто выстроила стену, через которую не пробиться. Галина Ивановна не знала, что делать: смириться, надеясь, что невестка смягчится? Послушаться моего совета, рискуя скандалом? Или просто отступить, смирившись с болью? Она боялась, что любой шаг разрушит и без того хрупкую связь с семьей сына.
Эта ситуация стала для нее пыткой. Каждый отказ Ольги — как нож в сердце, каждый перенесенный визит — напоминание, что она здесь не нужна. Галина Ивановна, добрая и открытая, не заслужила такого отношения. Все, чего она хочет, — быть частью жизни внука, но невестка держит ее на расстоянии, диктуя свои правила. Я вижу, как подруга тает, как слезы наворачиваются на ее глаза при воспоминании о Егорке. Эта боль — не просто обида, это чувство, что у тебя отнимают самое дорогое. И я не знаю, как ей помочь, но одно ясно: Ольга своим холодом отталкивает не только свекровь, но и ту любовь, которую та могла бы подарить их семье.
