Уже два года я не слышу голоса своей дочери. Алиса выкладывает фото в соцсетях, общается с подругами, живёт своей жизнью. Но мне не пишет и не звонит. Она уже взрослая — у неё двухлетняя дочь и муж, живут в собственной квартире в Новосибирске. Я всегда была строгой — к себе и к другим. Алиса не стала исключением.
Быть родителем — значит воспитывать. Я хотела, чтобы дочь хорошо училась, помогала по хозяйству, следила за порядком. Даже сейчас, когда у неё своя семья, я не могу просто молчать, видя её ошибки. Прихожу в гости — и сразу замечаю: вещи валяются, посуда грязная, в шкафу бардак. «Как можно так жить?» — говорю я, поправляя разбросанные кофты. Алиса закатывает глаза, как подросток, и начинает убирать, лишь бы я отстала.
Её дочь растёт в захламлённой детской, грязные тарелки лежат в раковине днями, а муж, на мой взгляд, бездельник. Кто, если не мать, скажет правду? Но год назад всё изменилось. Алиса вдруг перестала брать трубку. В последний разговор я упомянула, что племянница уже в три года читает по слогам. Алиса нахмурилась: «Зачем ты сравниваешь мою дочь с другими?»
Разве можно не замечать разницу? Это были её последние слова. Позже я узнала — она поменяла замки и не хочет меня видеть. Думала, обида пройдёт. Ждала, что дочь одумается, приедет, извинится. Но время идёт, а звонка нет.
В августе у меня был день рождения. Ждала хотя бы смс — но Алиса даже не вспомнила. На следующий день, не сдержавшись, позвонила с чужого номера: «Если не хочешь общаться — освобождай мою квартиру!»
Дело в том, что шесть лет назад, перед свадьбой, я переоформила жильё на Алису. Её муж тогда копейки зарабатывал, и я решила помочь. Но теперь, когда дочь вычеркнула меня из жизни, пусть ищет, где жить! Алиса ответила холодно: документы в порядке, квартира её, и выселять её никто не имеет права.
Разве я не права? Если она такая самостоятельная — пусть докажет, съехав! Я отдала ей всё, а в ответ — пустота. Сердце болит, но простить предательство я не могу.
