Узнайте правду: вы указаны в графе «отец», готовьтесь к сюрпризу с близнецами!

Три года после расставания — и вдруг я отец новорожденных двойняшек. Сам кругом виноват, надо было документы развести завершить вовремя! А вышло, глядишь, к лучшему…
С Леной прожили десять лет. Две дочки-погодки, Лиза и Света. Жизнь, казалось, обычная: днем на заводе, вечером дома. Однако супруга все чаще пропадала. То задержалась с подружкой, то в очереди застряла, то навалилось… Пока сердобольные товарищи не нашептали: есть мол, у Лены другой.
Естественно, сразу поставил вопрос ребром. Лена в ответ — в контратаку. Мало внимания уделял, перестала себя женщиной чувствовать, бытовуха заела, а девчонки, оказывается, ко мне одному ластились… Покричала, заявила, что уходит к сердечному другу. И ушла. По-настоящему, дочек оставив на меня.
Лиза со Светой первое время маму искали, потом свыклись. Мне как раз предложили в Новосибирск перевестись, цех возглавить — я согласился. С девочками собрались наспех, документы развести не успел вовсе.
Там, на новом месте, встретил Полину. Ровесница, тоже двоих дочерей одна растила — Надю и Катю. Не раздумывая, съехались. Стали жить большой шумной семьей. Девчонки по возрасту схожи, потому дома — гам ни на миг не стихает: то вместе играют, то чуть не за волосы тянут! Мы с Полиной смотрели на этот праздник жизни, радовались, а втихомолку мечтали о сыне. Да не судьба…
К тому злосчастному звонку мы с Полиной два года прожили и руки опустили — не дано, видно. Ну что ж, поднимем девчат. А звонок-то… По номеру со стационара понял — с родины.
— Николай Петрович?
— Я. В чем дело?
— Плохие вести… Ваша супруга, Елена Павловна, не пришла в себя и скончалась. Явитесь за детьми, завтра их выписывают. Насчет Елены Павловны завтра же всё обсудим.
— Что за бред? Я Лену три года не видел, наши дети со мной!
— Ничего не знаю, в графе «отец» вы записаны, забирайте двойню!
Бац — трубку бросили. В голове шум — кто, что? Номер проверил: впрямь, городской роддом.
Полина стояла рядом, вся в глазах — полный вопрос. Слышала все. Мигом собрались, девчат к моим старикам отвезли — и в путь разбираться с бывшей суженой.
У входа в роддом встретили Ленину подругу. Та, всхлипывая, поведала: кавалер её бросил, едва узнал про дитя. Беременность шла тяжко, двойня ж, а под конец… вовсе беда случилась. Ребят спасли, а их мать в кому впала, дней через несколько не стало. Малышей регистрировать надобно — мать в сознание так и не пришла. Вот и записали по документам ЗАГСа, где я еще числился ее мужем. Отец, значит, автоматически.
Подруга, слезам не веря, пообещала помочь, коли что, и ушла. А Полина рядом стояла, руку мою так сжимала…
— Полень, ты чего?
— Коля… мы же их возьмем? Да?
Видно было — изо всех сил улыбку прячет, а глаза так и светятся надеждой.
— Кого? Двойняшек?
— Да, да! Ну, пожалуйста! Вдруг у нас своих не будет? А тут сразу двое, готовеньких…
— Полень, это не щенки! Как-то… Не знаю даже…
— Коля, я серьёзно! А девчонкам радость какая! Твоим и вовсе они родные братишки вполовину… Ну, Колянь…
Короче, не выдержал. Забрали двойнят. Елену проводили как положено.
Девчонки визжали от восторга, о братиках новых, все удивлялись — откуда те взялись, коль Полинина живота и не заметили!