Сон в ожидании
Сентябрь стоял тёплый, сухой, словно кто-то забыл закрыть дверь в лето. Низкое солнце било в глаза, особенно к вечеру, слепило так, будто хотело что-то скрыть. Иван опустил козырёк в машине — ему-то высокому он помогал, а вот Ольга…
Сколько раз он предлагал оставить машину у дома. Подвез бы сам, встретил после работы. Но графики у них не совпадали.
— Мне, конечно, лестно, что ты переживаешь, — говорила Ольга, прижимаясь к нему. — Но я вожу аккуратно, ты сам знаешь. Без машины — как без рук.
— Ладно, — сдавался Иван. — Тогда хоть очки надевай. Скоро дожди пойдут, холодно станет. Хотя лужи и гололёд — тоже не подарок.
— Какой ты… — улыбалась она. — Всё будет хорошо. Обещаю.
Иван припарковался у дома и бросил взгляд на окна третьего этажа. Солнце слепило в стёклах — не разобрать, опущены ли жалюзи. Если нет, то в квартире сейчас духота, за день накалилось, будто в бане.
Машины Ольги не было. Странно — не позвонила, не предупредила. Иван достал телефон: ни пропущенных, ни сообщений. Ольга обычно возвращалась раньше, к его приходу уже кипел чайник.
Спрятал телефон, закрыл машину, зашёл в подъезд.
***
Познакомились они полтора года назад. Иван ехал с работы и увидел у обочины машину с открытой дверцей, а рядом — хрупкую девушку в растерянности. Колесо спустило. Остановился, помог. Потом стали встречаться.
Ольга снимала квартиру. Независимая, гордая, маленькая. Рядом с ней он чувствовал себя защитником, а она злилась — взрослая же! Вскоре он предложил переехать к нему. Зачем платить за чужое жильё, если она всё равно ночует у него?
Его холостяцкую берлогу Ольга незаметно превратила в дом. Появились пледы, подушки, светильники. Запахи пирогов, тушёного мяса, ванили. Теперь это был не просто метраж, а гнездо.
Однажды она притащила с улицы щенка — мокрого, дрожащего, жалкого.
— Оль, ну зачем? Грязный, вонючий, ещё и блохи… — ворчал Иван.
— Ваня, да ты посмотри! Он же замёрз! Я его вымою, свожу к ветврачу, — прижимала щенка к груди. — Он же прелесть!
— Я собак не люблю. Оставь его в клинике, — бурчал Иван.
Но её взгляд сказал яснее слов: если щенка не будет, не будет и её. Иван сдался — он любил её, как никого до этого.
Щенка назвали Барсом. И он, как будто поняв это, тут же махнул хвостом.
— Барс! — звал Иван, но пёс лишь вёл ухом, будто говорил: «Отстань».
От сытой жизни Барс быстро вырос в крепкого пса с рыжей шерстью. Породу угадать было нельзя, но что-то благородное в нём точно было.
Иван с ним возился, но сердце Барса принадлежало Ольге. Он ходил за ней по пятам, игнорируя Ивана. Тот даже ревновал иногда.
Так и жили втроём. Иван привык, даже к прогулкам с Барсом. О детях не думали — ещё успеется.
***
Ещё на лестнице Иван услышал вой. Открыл дверь — Барс проскользнул мимо, рванул вниз.
Иван вздохнул, закрыл квартиру, пошёл за ним.
— Куда спешишь, а? — ворчал он, глядя, как пёс царапает входную дверь.
Обычно Барс ждал поводка, но сегодня был странно беспокоен. На улице он рванул вперёд, оглядывался, ждал.
— Бежим, что ли? — пробурчал Иван, ускоряясь.
Пёс нёсся, будто вёл его куда-то. Иван понял — так Барс бежал только к Ольге. В груди сжалось.
Они пробежали парк, дворы. Иван задыхался. Впереди залаял Барс. Иван рванул, проклиная пса и обещая себе начать бегать.
Выбежал на узкую улочку частного сектора — чудом уцелевший островок среди новостроек. Барс стоял у обочины, скулил. Асфальт был усыпан осколками.
Иван понял всё.
— Эй, — крикнул он мальчишке за забором. — Что здесь было?
— Авария, — ответил тот. — «Скорая» увезла кого-то, потом эвакуатор.
— Машина красная была?
— Вроде да.
Иван набрал номер.
— Вам недавно должен был поступить вызов… Куда?.. Спасибо.
Барс не хотел уходить. Иван оставил его, побежал к машине.
В больницу приехал уже в темноте. Врач устало посмотрел на него.
— Вы кто?
— Муж.
— Не обрадую. Скончалась по дороге.
В голове закружилось: ошибка… не она… не может быть…
— Можно увидеть?
— Не советую. Лицо… не смотреть.
— А вдруг не она?
— Документы при ней были.
Повёл в морг. Иван узнал Ольгу по хрупкому телу в крови. В глазах потемнело. Он завыл.
Вышел, сел на корточки, прижался спиной к стене.
— Почему она?.. — шептал.
— Шансов не было. Солнце в глаза, а она выехала из-за поворота… — врач вздохнул, ушёл.
Дома Иван напился. Разбудил его лай Барса. Поднял голову — тишина. Привиделось.
Барс вернулся после похорон — грязный, худой. Поел немного, уснул у Ольгиных тапок. Утром опять лаял, просись на улицу.
— Опять бросаешь? — Иван открыл дверь.
Квартира напоминала об Ольге. Он швырял подушки, книги — легче не стало.
Ночью слышал её шаги, шорох когтей по полу. Однажды ноги сами привели его к месту аварии. В кустах что-то зашуршало.
Барс. Худой, едва живой.
Иван лёг рядом на мокрую траву. Уснул. Проснулся от холода. Барс не дышал.
— Повезло… — прошептал Иван.
Выкопал яму у дороги, закопал пса, закидал листьями.
Дома пил водку, смотрел в зеркало — не узнавал себя.
Через несколько дней вышел на улицу. Пасмурно, моросил дождь. Шёл без цели. Очнулся на птичьем рынке.
Мальчишка с щенком — мокрымОн протянул руку к щенку, и в тот самый момент сквозь тучи пробился луч солнца, осветив рыжую шерсть — будто сама Ольга подмигнула ему с небес.
