Случайностей не бывает
После ухода матери прошло четыре долгих, зыбких года, но Аглая до сих пор ощущала тягучую горечь и бездонную тоску, словно они тянулись к ней длинными тенями по полу старого деревянного дома. Особенно ясно вспоминался вечер после похорон: отец сидел неподвижно, как черное дерево, подавленный, а Аглая давно устала плакать. Воздух в просторном доме был тяжел, будто весь поселок Покровка придавил их крышу, и дышать становилось трудно.
Аглае тогда было шестнадцать, она четко осознавала, как больно и пусто им с отцом без мамы. Раньше втроем они были счастливы. Отец, Петр, молча положил руку на её плечо и со вздохом сказал:
Надо как-то жить, дочка. Будем привыкать, куда ж деваться
Время, как мутная вода, растворяло дни. Аглая окончила медицинское училище и теперь работала фельдшером в их поселковой амбулатории. Жила она в старом доме одна отец женился на Дарье, поселившись в соседней деревне Лукаши. Она не сердилась на отца: жизнь течёт странно, и каждый уходит по своей тропе. Петр еще молод, своего счастья достоин.
Аглая вышла из трясущегося пазика одетая в светлое платье и легкие туфли. Сегодня у её отца, единственного родного человека, день рождения.
Привет, папочка, улыбнулась Аглая, и они обнялись в полутёмном дворе. Девушка протянула подарок. С днём рождения!
Здравствуй, дочурка! Проходи, давай за стол всё готово, приглашал Петр, и они исчезли внутри деревянных стен.
Аглая, наконец-то! из кухни выглянула Дарья, теперь мачеха, и за ней на цыпочках пританцовывали её дети. Мои-то уже голодные!
Петр уже год жил с новой семьёй. У Дарьи была дочка тринадцатилетняя Лидка, вредная, бойкая, и сынок Данила, которому дали всего десять лет. Аглая бывала тут редко, и это был лишь второй раз за год. Лидка, с хитрым прищуром, не стеснялась в выражениях, а мать ей и слова не скажет.
На семейном застолье Дарья пыталась узнать у Аглаи:
Ну что, парень у тебя есть? в лоб спрашивала она, мелко нарезая салат.
Да, есть, выдохнула Аглая, не желая распространяться.
Свадьбу планируете? не отставала мачеха.
Поживём увидим, осторожно ответила Аглая.
Дарья вдруг улыбнулась натянуто:
Вот как, Аглая. Мы с твоим отцом обсудили, что он больше помогать тебе не сможет. Семья теперь у него большая, а ты взрослая и сама работаешь, выходи замуж муж будет содержать. Теперь мы главные, он должен думать в первую очередь о нас…
Дарья, вмешался Петр, разговор был не такой, я меньше денег даю Аглае, чем вам…
Но Дарья вскочила и заорала:
Ты банкоматом стал для своей дочки! А мои дети должны бедствовать?
Петр смущённо замолчал. Аглая почувствовала, будто в ней что-то оборвалось. Она вышла на крыльцо, села на перекошенную скамейку, вглядываясь сквозь сумерки в заросший сад. Радость от праздника исчезла.
Вдруг к ней вышла Лидка, присела рядом, зыркнула злыми глазами:
Красавица ты, Аглая кивнула молча, не желая разговоров.
На мамку не обижайся, беременная она, вот и нервная! ядовито рассмеялась девчонка. Ты её ещё плохо знаешь. Узнаешь… с этими словами Лидка исчезла в доме.
Аглая поднялась и ушла прочь. Оглядываясь, заметила: отец стоит на крыльце, провожает глазами.
Через три дня Петр и Дарья прибыли к ней в гости, словно зыбкое наваждение.
Вот это сюрприз, улыбнулась Аглая натянуто. Проходите, чайник уже кипит.
Дарья осмотрела дом с хищной дотошностью.
Дом что надо. В Покровке редкость.
Папа сам с соседом, дядей Колей, всю жизнь строили, верно, пап?
Да брось, для себя строил, махнул рукой Петр.
Мне-то как повезло, медленно проговорила Дарья. Мы вот за дом поговорить приехали…
В Аглае что-то кольнуло.
Мою долю не продам, твёрдо взглянула она. Этот дом родной, я тут выросла.
Вот это умная девочка, процедила сквозь зубы Дарья. Пётр, скажи ей!
Дочка, надо что-то решать… У меня теперь большая семья, ещё один ребёнок, а площадь маленькая. Если продать дом, купишь себе что-то попроще, а я помогу с кредитом…
Ты о чём, папа?.. растерялась Аглая, не веря ушам.
Пойми наконец, завизжала Дарья, нет у тебя уже никакого дома! Ты тут одна занимаешь столько места пора уступить, иначе никто спрашивать не будет!
Не кричите на меня! Аглая встала во весь рост. Уходите.
После их ухода в душе у Аглаи осталось чувство, будто пронеслась буря по родному полю и вывернула её детство с корнем. Да, отец имел право на личное счастье, но не ценой памяти о матери. Долю свою она никому не отдаст.
Позже к ней заглянул Арсений плечистый, светлый, родной.
Привет, красотка, совсем не похожа на себя, что стряслось?
Аглая бросилась ему на грудь, выплакала всю усталую тоску, рассказала о давлении мачехи и отца. Арсений, следователь в районном отделе полиции, слушал терпеливо, успокаивал:
Пётр твой хороший человек, но Дарья его в оборот взяла, вот он и молчит. Я с юристом из Новгорода поговорю, не подписывай ничего и долю не продавай.
В это время Петр метался в доме, словно заблудший волк. С Дарьей все пошло вкривь и вкось: стала чаще раздражаться, требовать рубли, и уговаривала срочно расширять дом продать его общее жильё в поселке. Петр начинал понимать, что ошибся… А тут ещё Дарья заявила о беременности.
Поздней осенью Аглая возвращалась домой одна Арсений не смог встретить, был на вызове. Хотелось быстрее уйти с обледеневшей улицы под родные потолки. И вдруг возле неё остановилась темная машина, дверь резко распахнулась, и огромный, будто вышедший из другая жизни мужчина грубо затащил её на заднее сиденье, и автомобиль сорвался в ночь.
Кто вы? Чего вам надо? глотая слезы, спросила Аглая. Может, вы ошиблись?
Ошибок у нас не бывает, с ледяной усмешкой отозвался мужчина. Подпишешь бумаги получишь рубли за дом и выедешь через двое суток. Покупатель уже найден.
Это незаконно! Я полицию вызову! Я не продам дом! но в ответ резко ударили по лицу: кровь на губах солёная, как воспоминание.
Ничего мы не боимся, ни тебя, ни твоего женишка, фыркнул мужчина. Не подпишешь прощайся и ты, и отец свой
У околицы машина остановилась; бумаги в лицо, фонарик в глаза.
Подписывай, да не заляпай кровью. Завтра к нотариусу.
Но из темноты вдруг вынырнула мигалка УАЗика, а за ним ещё один. Водитель попытался скрыться, но растерянно съехал в глубокую яму.
Позже Арсений рассказал его товарищ Максим увидел, как Аглаю силой забирают, позвонил Арсению, и полиция выехала всей дежурной частью. Выяснилось: тот здоровяк был любовником Дарьи, и будущий ребёнок его, а дом Петра нравился Дарье настолько, что она решилась на подлог и угрозы. Несговорчивая Аглая мешала, а с Петром Дарья собиралась разобраться потом…
Время, скрипя забвением, всё расставило по местам. Петр развёлся, вернулся жить в дом, нашёл себя чинит машины, продаёт запчасти, живёт спокойно. Вечерами в доме светло от смеха: за столом Петр, Аглая и Арсений. Дом стал ему вдвойне дороже.
Ну, доченька, не останусь я один? улыбается Петр сквозь усталость.
Пап, не волнуйся тебя не оставим, подмигнула Аглая.
Я предложение сделал Аглае, спокойно добавил Арсений, она сказала да. Документы подали, скоро свадьба.
Даже когда я перееду к Арсению, мы будем часто бывать у тебя… Всё рядом!
Петр посмотрел на старое фото покойной жены, вдруг смахнул скупую слезу.
Прости меня, доченька, за всё…
Всё хорошо, пап. Всё будет только лучше.
Спасибо, что выслушали этот странный сон. Пусть у вас тоже найдётся своё чудо вдали от случайностей.
