В ту ночь я выставила сына и невестку за дверь и забрала у них ключи. Настал момент, когда я осознала — пора поставить точку.
Прошла неделя, а я всё ещё под впечатлением. Я выгнала родного сына и его жену. И знаете что? Ни капли не жалею. Потому что это был предел. Они сами довели меня до такого решения.
Всё началось полгода назад. Я, как всегда, вернулась с работы уставшая, мечтая о чае и покое. И что же вижу? На кухне сидит мой сын Артём с женой Катей. Она нарезает колбасу, он листает газету и, будто так и надо, ухмыляется:
— Привет, мам! Решили проведать!
Сначала показалось, ничего страшного. Я всегда рада, когда Артём заходит. Но вскоре стало ясно: это не визит. Это переселение. Без предупреждения, без спроса. Они просто ввалились в мою квартиру и остались.
Оказалось, их выселили из съёмной квартиры — три месяца не платили. Я же предупреждала: живите по средствам! Снимайте что-то попроще, копите. Но нет, им подавай центр, свежий ремонт, вид на Неву. А когда всё рухнуло — быстренько к маме.
— Мам, мы всего на недельку. Клянусь, ищем квартиру, — убеждал сын.
Я, дурёха, поверила. Решила: ладно, семь дней — не вечность. Семья же. Надо помочь. Если бы я знала, чем это обернётся…
Прошла неделя. Потом другая. Потом третий месяц. Никто даже не думал искать жильё. Зато обжились на славу. Жили как хозяева: ни спросу, ни помощи. А Катя… Господи, как же я в ней ошиблась.
Она не готовила, не убиралась. Целыми днями тусовалась с подругами, а если дома — валялась на диване с телефоном. Я приходила с работы, готовила ужин, мыла посуду, а она — как курортница. Даже чашку за собой не уберёт.
Однажды осторожно намекнула: может, найти подработку? Деньги лишними не бывают. В ответ услышала:
— Мы сами разберёмся. Не твоё дело.
Я их кормила, платила за коммуналку. Они ни рубля не вложили. При этом умудрялись скандалить, если что-то шло не по ихнему. Каждое моё замечание превращалось в бурю.
И вот, неделю назад. Поздно вечером. Я в кровати, пытаюсь уснуть. В соседней комнате орет телевизор, Артём с Катей хохочут. А мне вставать в пять. Я вышла:
— Вы спать вообще собираетесь? Мне на работу!
— Мам, не заводись, — буркнул Артём.
— Татьяна Петровна, не надо истерик, — добавила Катя, даже не глядя.
Во мне что-то оборвалось.
— Собирайте вещи. Завтра вас здесь нет.
— Чего?!
— Вы слышали. Или я сама начну собирать.
Когда я развернулась уходить, Катя фыркнула. Зря. Я молча взяла мешки и начала скидывать туда их вещи. Они уговаривали, но поздно.
— Или уходите сейчас, или вызываю полицию.
Через полчаса их сумки стояли в прихожей. Я забрала ключи. Ни слёз, ни раскаяния. Только злость и обиды. Но мне уже было всё равно. Я закрыла дверь. Щёлкнул замок. И наконец — тишина.
Куда они подались — не знаю. У Кати родители в Питере, куча подружек. Не пропадут.
Я не жалею. Я сделала правильно. Потому что мой дом — моя крепость. И я не позволю, чтобы кто-то топтал его грязными ботинками. Даже если это моя кровь.
**Жизнь научила:** доброта без границ превращается в слабость. Иногда надо уметь сказать “хватит” — даже тем, кого любишь.