Вчера я собрала всю волю в кулак, посмотрела в глаза свекрови, Людмиле Степановне, и мужу, Дмитрию, и сказала четко: «Вашей ноги больше не будет в нашей квартире. Хотите любить и видеть внучку Дашу — надо было головой думать, прежде чем такое вытворять». Говорила спокойно, но так, чтобы оба поняли — это не блажь. После всего, что натворила свекровь, терпеть ее в нашей жизни я больше не намерена. И знаешь, даже легче стало, когда это произнесла. Хватит молчать и глотать обиды ради «семейного благополучия».
Все началось пару месяцев назад, но если разобраться, проблемы с Людмилой Степановной копились годами. Когда я вышла замуж за Дмитрия, она казалась просто строгой женщиной. Любит покомандовать, бурчит по любому поводу, ну а какая свекровь без этого? Я терпела, уважала как мать мужа, даже советовалась с ней иногда. Но со временем она полезла во все: как я убираюсь, как воспитываю Дашу, на что мы с Димой тратим деньги. Каждый ее приезд — как проверка. «Ольга, что за бардак в шкафу? Даша почему без шарфа? И это ты называешь борщом?» — и так без конца.
Я молчала, не хотела скандалов. Дима тоже уговаривал: «Лена, ну она же мама, пережди, ей просто хочется как лучше». Но «как лучше» у Людмилы Степановны означало унижать меня при каждом удобном случае. А потом она перешла все границы. Месяц назад я узнала, что она написала заявление в опеку, якобы я «не справляюсь» с Дашей. Мол, ребенок «запущенный», в доме хаос, а я «никудышная мать». Это после того, как я семь лет живу ради дочери, ночами не сплю, когда она болеет, таскаю ее на танцы, читаю ей книжки! А эта женщина, которая заходит раз в месяц, решила, что имеет право так поступать?
Когда я узнала про заявление, у меня земля ушла из-под ног. Позвонила в опеку, объяснила ситуацию, и, слава богу, там быстро поняли, что это бред. Но сам факт! Она хотела выставить меня плохой матерью, чтобы, как сама потом сказала, «забрать Дашу к себе». Что, она всерьез собиралась отнять у меня ребенка? Я попыталась поговорить, но Людмила Степановна только фыркнула: «Я для внучки стараюсь, а ты, Ольга, неблагодарная». Дима вместо того, чтобы ее остановить, пробормотал: «Мам, ну ты чего, но ведь ты желаешь Даше добра». Добра? Это добро — лезть в чужую семью и рушить мою жизнь?
Долго думала, что делать. Хотела просто перестать открывать ей дверь, но знала — без разговора не обойтись. Даша любит бабушку, и я не хотела лишать ее этого, но терпеть издевательства больше не могла. Вчера, когда Людмила Степановна снова явилась «проведать внучку», я не выдержала. Позвала ее и Димна кухню и твердо сказала: «Всё, хватит — теперь вы придёте только тогда, когда научитесь уважать меня и нашу семью».
