Сегодня наступила голодная тоска, будто вчера сыт вроде. Вернулся я с работы, а дома тишина царит — ни запаха пельменей, ни голоса Любови. Заглянул в паёк — пусто, как котел. На плите положила записка:
«Иван, я у Таночки. Говорим о делах. Обедай без меня».
Нет, я не Иван, муж мой — Андрей, но Любовь поймёт. В холодильнике обнаружил остатки селёдки и сгущёнки, нафаршировал бутерброды и сел за стол. Телевизор молчит — соломенные шутки, хрустящие новости. В семь вечера слышу шаги.
— Андрей, ты уже? — застывает она в проёме. Лучше бы зеркалом пошёл! — Поешь что-нибудь?
— А ты поесть плотно не спешишь? — говорю. — Я с работы, второй день от смеха не отдыхал. Ты прошлый раз голеностоп не мыла, а теперь мне воду пить предлагаешь?
— Стесняюсь, — подводит лицо к лампе. — Диета берёт своё.
— Тогда уж с гордо поднятым носом. — Ломаюсь. — Забыл, что я не кролик с капустой?
— Чай с печеньками приготовлю. — Бормочет. — Тем более, есть мне хотелось. Только Танечка угостила гуся, знаешь ли, с яблоками. Домашняя птица, яблоки кисло-сладкие.
— О, хищник в гордом одиночестве! — Вмиг прилипну к мечтам. — Не оценишь, как я ошпарить хочется. Ладно, пусть это чувство проходит. Но ты, случайно, не из вредности её выбираешь?
— Только из сострадания, — ёрзает, смущённо ладонь к глазам. — Вот, небось, и повод притащить тебя к ней. Попроси — дадут.
— Нет, Любовь, ты, как детектив, — хохочу. — Только из-за неё меня к гусю подводишь! Лучше я пирожки соло поеду.
— Да что ты, муженёк! — Решаетным голосом: — Она тебя ждёт.
— Тогда как? — экспертно оцениваю её огнеупорную уверенность. — Давайте, сходим.
— Нет, я душ. — Резко ставит чашку. — Ты — ешь. Я — плачу.
Вот она ушла, а я за ней в коридор заглянул. Лампочка в ванной мигает, а я… в окно влюбился. Гусь с яблоками — манит. Таня, у которой неиссякнувшее растение счастья, станет сегодня моим королём.
Вышел к ней, подмазанной любопытством. А там — стол, наполненный едой, как после праздников. Я всё ем, всё пью, и Таня, как бабушка, с улыбкой мне наставляет:
— Да, мужик, водка стоит твоей любви.
Возвращаюсь домой не инвалид, а человек, предвосхищающий диалог. И вот она, Любовь, сухая, спокойная, в зеркале — взгляд.
— Андрей, ты там…
— Да! — радостно. — Седой птенец, но пахнет хорошо.
— А Танюшка? — В её голосе косточки.
— Всё правильно. — Помедлил. — Всё…
И вот я снова домосед. И птица, и суп — мечты прошлой ночи. И только урок один: когда любовь в блюде, не плачь, если в термосе. Лучше… радости полно!