Машина неслась по ночным улицам Москвы. В салоне сидели двое — мужчина и женщина. Со стороны можно было подумать, что это супруги спешат домой к ребенку.
— Можешь побыстрее? — нервно спросила женщина.
— Слишком рискованно. Улицы только кажутся пустыми. Когда ты наконец скажешь ему правду? Сколько еще будем прятаться? — мужчина сжал руль. — Так будет лучше для всех.
— Лучше? Для кого? Для нас с тобой — да. А для Лизы? Она обожает отца. И он её тоже. Что с ними будет, когда всё раскроется? — голос её дрогнул.
— А врать годами — это не жестоко? Ты думаешь, он не догадывается? Я устал делить тебя с ним. Хочешь, я сам с ним поговорю?
— Нет, не надо. Дай мне время. — Она схватила его руку. — Я люблю тебя. Но не торопи меня. Обещаю, скоро я всё решу.
Он повернулся, встретил её взгляд и потянулся к ней…
Из-за поворота вылетел черный джип.
***
Звонок телефона вырвал Артема из сна. Минуту он не понимал, где находится, но потом резко открыл глаза.
Катя позвонила поздно вечером, сказала, что задерживается. Какая-то подруга в беде, не может её бросить. Обещала объяснить позже. Он не успел спросить — какая подруга? Какая беда? Мог бы, конечно, обзвонить всех её знакомых, но не стал. Унизительно.
Подозрения закрались пару месяцев назад. Слишком часто Катя исчезала вечерами, внезапно уходила по выходным. Слишком много появилось «подруг» с проблемами.
Телефон на тумбочке замигал незнакомым номером. Сердце сжалось.
— Алло? — голос хриплый от сна.
— Майор Крылов. Вы муж Екатерины Сергеевны Соколовой?
— Да…
— Ваша жена попала в аварию. Доставлена в Боткинскую больницу в тяжёлом состоянии…
— Она жива? — голос дрогнул.
— Да, но…
— Пап, это мама? — В дверях стояла девятилетняя Лиза, испуганно глядя на отца.
Артём сглотнул ком в горле.
— Нет. Мама в больнице. Авария…
— Она умерла?
— Нет, что ты! Она жива.
— Но ты спросил… Пап… — Лиза бросилась к нему, обхватила так крепко, что перехватило дыхание. — Поедем к ней! Мне страшно!
Он аккуратно освободился, усадил её рядом.
— Нет, ночью нас не пустят. Утром поедем. А сейчас спать. Разве можно приходить к маме сонными? — Он попытался улыбнуться.
Лиза кивнула и ушла. Артём снова лёг. В окне уже серело. Перед звонком он мельком глянул на время — половина третьего.
Нужно успокоиться. Рука на груди — сердце колотится.
Утром они приехали в больницу. Он оставил Лизу в коридоре и зашёл к врачу.
— Вы муж? — спросил доктор.
— Да. Как она?
— Операция позади. Травма головы, переломы… Она в коме.
— Как это случилось? Она не водит.
— В машину, где она была, врезался джип. Водители погибли. Вашей жене повезло. Шанс есть.
— Можно к ней? Дочь в коридоре…
— Решайте сами. Вид не из приятных. Но близкие иногда творят чудеса.
— Кто был с ней в машине? — спросил Артём по дороге в палату.
— Уточните в полиции.
Дверь открылась. Он не узнал Катю. Лицо в синяках, голова в бинтах. Чужая. На руке — обручальное кольцо.
— Мама! — Лиза подбежала, погладила её руку. — Она спит?
— Да. Нам только посмотреть…
Домой ехали молча. Он позвонил тёще, попросил приехать.
— Может, Лиза поживёт у меня? Тебе сейчас не до неё, — сказала Ольга Петровна, вытирая слёзы. — Поедешь ко мне?
Девочка кивнула.
— Я же предупреждала её! Да кто её слушал! — Тёща всхлипнула и замолчала, заметив его взгляд.
— Ольга Петровна… о чём вы?
— Прости, Артём… Говорила ей — не к добру это. А она твердит: «Люблю, без него не могу…»
Боль в груди снова дала о себе знать.
— Кто он?
— Сергей Морозов. Со школы за ней бегал. Потом уехал, а когда вернулся…
Морозов. Артём видел его однажды. Ждал Катю после работы, заметил их на парковке. Они стояли, смотря друг на друга так, что сомнений не оставалось.
Он вышел из машины. Катя смутилась, потом улыбнулась: «Это Сергей, старый друг».
Мужчины измерили друг друга взглядами. Руки не подали.
— Как хорошо, что ты за мной заехал! Я как раз хотела Лизе подарок выбрать… — Катя взяла его под руку, потянула к машине.
Сергея на парковке уже не было.
«Она не к подругам ходила. Они смеялись надо мной. Может, если бы не авария, она бы призналась той ночью?..»
— Завтра съездим с Лизой в больницу? — голос тёщи вернуОни молча ехали по трассе, и только тихий звук дыхания Лизы на заднем сиденье напоминал, что жизнь продолжается.