Всё отдано ради детей: рассказ женщины, лишённой покоя
*« Я продала дом ради детей и осталась ни с чем»* исповедь женщины, у которой отняли право на отдых
Я всегда считала семью самым надёжным пристанищем. Думая, что в старости мои дети будут рядом, а дом можно обменять на тепло любящих сердец. Сейчас же каждое утро я просыпаюсь в чужих уголках, не зная, где окажусь к вечеру. Так живёт теперь бабушка Колетт та самая Колетт Дюран, которую вся улица Нормандии знала как гордую владелицу ухоженного большого дома. Сейчас её убежище чужие кухни, проходные комнаты и навязчивая мысль: *« Я мешаю? »*
Всё началось, когда сыновья Эдуар и Люсиен убедили её продать жильё. *« Зачем, мама, ты одна изматываешься в деревне? Ты уже не ребёнок, не справишься с огородом, камином, уборкой снега. Переезжай к нам, будет проще и безопаснее. Деньги от продажи мы разделим между внуками.»* Что могла ответить пожилая мать? Конечно, согласилась. Хочет помочь, оставаться рядом.
Тогда её соседиродители предостерегали:
*« Не спеши, Колетт. Позже пожалеешь. Ты уже не сможешь купить новый дом, а у детей свои правила. Ты станешь гостем, а не хозяином. Их квартиры тесны ты ведь любишь простор.»*
Но слова прошли мимо. Дом продали, деньги разделили, а бабушка Колетт начала перемещать свой чемодан от одного сына к другому. Сейчас живёт у Эдуара в трёхкомнатной квартире в Париже, а завтра переедет к Люсиену в небольшом доме на окраине. Так происходит уже три года.
*« У Люсиена лучше, призналась она однажды моей маме. Есть небольшой сад, могу поливать цветы, дышать свежим воздухом. Амели, её невестка, добрая, тихая, нежная. Дети послушные. Мне дали комнатушку маленькую, но с телевизором и даже минихолодильником. Я спокойно живу, никому не мешаю. Пока они работают и дети в школе, я стираю бельё, немного копаю. Потом возвращаюсь в свою комнату.»*
Она планировала провести лето у него, а осенью отправиться к Эдуару. Но у старшего сына всё обстояло иначе. Там ей выделили уголок настоящий уголок, между кухней и балконом. Диванкровать, ночной столик, чемодан для одежды. Она готовила тайком, стирала, когда её никто не видел. И всё время ощущала себя чужой, лишней.
*« Клеманс, жена Эдуара, прошептала она, почти не разговаривает со мной. Ни слова. Я не смогла подружиться с внуком. Я из старой школы, он всё в экранах Я чужая в их доме. Они никогда не приглашали меня в свою деревню. Я скользю, как тень. Вечером ставлю еду на радиатор, чтобы её слегка подогреть. Стараюсь держаться подальше от кухни, чтобы случайно не столкнуться с ними.»*
Недавно она заболела. Она рассказала:
*« У меня была высокая температура, ломота в мышцах. Я подумала, что конец. Позвали врача, дали таблетки. Я спала два дня. Но худшее было не болезнь, а то, что никто не подошёл. Ни одного доброго слова. «Оставайся в постели, выздоравливай, но не мешай нам.»*
Тогда её бывшие соседи спросили:
*« Колетт, а если станет хуже? Кто будет о тебе заботиться? У тебя уже нет сил. Ты постоянно перемещаешься: сегодня здесь, завтра там. Ни крыши, ни покоя.»*
Она вздохнула:
*« Зачем Я ошиблась. Ошибкой, страшной ошибкой. Продала дом и вместе с ним свою свободу. Не стоило слушать детей. Хотела им помочь, но»* Она взглянула в окно, руки дрожали на чемодане, и прошептала: *« У меня остались лишь воспоминания и страх страх закончить в больничном коридоре, незаметной, как забытая старина.»*
