Лидия Сергеевна стояла у кухонного окна, глядя, как её внук Артём швыряет камни в соседского кота. Мальчишке всего семь, но в его движениях уже сквозила злость, от которой у бабушки сжималось сердце.
— Артём, немедленно прекрати! — крикнула она, распахивая форточку.
Внук даже не оглянулся. Подобрал камень побольше и снова запустил в животное. Кот жалобно мяукнул и юркнул за гараж.
Лидия Сергеевна вздохнула и направилась в прихожую. Надо было спускаться во двор и говорить с мальчиком. Хотя толку, она знала, будет мало. Артём её не слушался, дерзил, а то и вовсе убегал жаловаться к маме.
На лестничной площадке она столкнулась с соседкой Татьяной Ивановной.
— Лида, видела своего внука? — возмутилась та. — Опять моего Барсика гоняет!
— Видела, Таня. Сейчас поговорю с ним.
— Да что с ним говорить! Лучше бы с Иринкой поговорила. Всё это её воспитание, вернее, его полное отсутствие.
Лидия Сергеевна промолчала. Спорить не хотелось, но и соглашаться — тем более. Ирина была её дочерью, и как бы сложно ни складывались их отношения, защищать её приходилось.
Во дворе Артём уже нашёл новое занятие — отрывал крылья мухам, пойманным в банку.
— Артём, что ты делаешь? — Лидия Сергеевна присела рядом на скамейку.
— Изучаю, — буркнул мальчик, не поднимая глаз.
— Что именно?
— Как они без крыльев жить будут.
— Зачем тебе это знать?
Артём пожал плечами.
— Интересно.
Лидия Сергеевна осторожно забрала банку.
— Мухи — тоже живые. Им больно, когда крылья отрывают.
— Ну и что? Они же противные.
— Артём, нельзя причинять боль другим, даже если они тебе не нравятся.
Мальчик посмотрел на неё с таким видом, будто она говорила на незнакомом языке.
— А мама говорит, если кто слабее — его можно не бояться.
Сердце бабушки сжалось. Неужели Ирина действительно учит его такому?
— Мама не всегда права. Сильные должны защищать слабых, а не обижать их.
— Чушь какая-то, — отмахнулся Артём и побежал к качелям.
Вечером Лидия Сергеевна решила поговорить с дочерью. Ирина пришла за сыном около восьми, уставшая и раздражённая, как всегда.
— Мам, ты его хоть покормила? — спросила она, даже не поздоровавшись.
— Конечно. Ира, нам надо поговорить.
— О чём? — дочь нервно теребила ремешок сумки.
— Об Артёме. О его поведении.
Ирина закатила глаза.
— Опять жалобы? Мам, ему семь! Все дети в этом возрасте хулиганят.
— Это не шалости. Он мучает животных, грубит, никого не слушает.
— И что ты предлагаешь? В клетку его посадить?
— Предлагаю заняться воспитанием. Объяснить, что хорошо, а что плохо.
Ирина фыркнула.
— Мам, времена изменились. Сейчас надо быть жёстким, чтобы выжить. Я не хочу, чтобы мой сын рос слабаком, которого все обижают.
— Но сила и жестокость — не одно и то же!
— Какая разница? Главное — не дать себя в обиду.
Лидия Сергеевна смотрела на дочь и не узнавала её. Куда делась та добрая, отзывчивая девочка, которую она растила?
— Артём, домой! — крикнула Ирина в сторону площадки.
Мальчик нехотя подошёл.
— Ба, завтра приду? — спросил он.
— Конечно, внучек.
Ирина взяла сына за руку и направилась к калитке. Перед выходом обернулась.
— Мам, не забивай ему голову ерундой про доброту. Жизнь — жёсткая штука.
После их ухода Лидия Сергеевна долго сидела на скамейке, размышляя, где ошиблась. Ирина росла обычным ребёнком — не хуже и не лучше других. Училась средне, но старалась. Помогала по дому, не грубила. Что же случилось потом?
На следующий день Артём пришёл к бабушке хмурый.
— Что случилось? — спросила она, заметив царапину на его щеке.
— Серёжка дурак поцарапал, — пробурчал мальчик.
— А за что?
— Да ни за что.
Лидия Сергеевна не поверила. Серёжа из соседнего подъезда — тихий мальчик, она знала его семью.
— Артём, скажи правду. Что ты ему сделал?
— Да ничего… конфету взял.
— Взял или отнял?
— Ну… отнял. Но я же его не бил!
— А он не хотел делиться?
— Нет. Жадина.
Лидия Сергеевна вздохнула.
— Артём, нельзя отбирать чужое. Если хочешь конфету — попроси или купи свою.
— А зачем? Он слабее — значит, я сильнее. Мама говорит, сильный всегда прав.
— Мама ошибается.
Артём удивлённо уставился на неё.
— Мама не может ошибаться. Она взрослая.
— Взрослые тоже ошибаются.
Мальчик задумался.
— А если мама не права, кто тогда прав?
— Правы те, кто не обижает слабых, кто помогает другим, кто говорит правду.
— Значит, ты права, а мама нет?
Лидия Сергеевна растерялась. Не хотелось настраивать внука против матери, но и молчать дальше было нельзя.
— Я стараюсь быть правой. Но главное — твоя совесть. Вот она и подскажет, как правильно.
— А что такое совесть?
— Голос внутри, который говорит, что хорошо, а что плохо. Когда ты отнял у Серёжи конфету, совесть молчала?
Артём нахмурился.
— Нет… но мама сказала, это глупости.
— А ты как думаешь?
— Не знаю, — честно признался он.
Бабушка рассказала ему сказку о добром богатыре, который защищал слабых. Артём слушал внимательно, задавал вопросы. Видно было — тема его зацепила.
Позже они вышли во двор, где играли дети, в том числе Серёжа. Увидев Артёма, тот спрятался за маму.
— Артём, — тихо сказала Лидия Сергеевна, — может, извинишься перед Серёжей?
Внук посмотрел на неё, потом на мальчика.
— А зачем?
— Потому что ты его обидел.
— Но он же слабее…
— Именно поэтому и надо извиниться.
Артём задумался, затем нехотя подошёл.
— Прости, что конфету отнял, — пробормотал он.
Серёжа удивился.
— Ладно…
— Хочешь, вместе поиграем?
— Давай.
Мальчишки
