07.10.2025, вечер
Сегодня снова была одна из тех субботних ночей, когда я, сидя в любимом кресле с полузавершённым компотом, глядела в пустой экран телевизора. Пятница, девять вечера, титры очередного сериала мелькали, но я не могла их увидеть мысли роились вокруг завтрашнего дня. Суббота опять обещает приход свекрови, а вместе с ним бесконечный марафон «выживания» в домашних условиях.
Пять лет брака превратили эти выходные в испытание на прочность. Каждый раз, когда Галина Петровна, мать моего мужа, появляется в нашем доме, я ощущаю, как будто ктото ставит передо мной невидимый крест.
Всё началось невинно. Галина Петровна приезжала к нам раз в месяц: чашка чая, разговоры о детях, лёгкие советы. Иван тогда с искренней заботой говорил:
Мама уже пожилая, одинока. Папы давно нет. Нужно хоть немного её поддержать, поболтать, не дать ей скучать.
Я охотно соглашалась. Уважать старшее поколение наш долг.
Но со временем «невинные» визиты превратились в постоянный контроль. С первой поездки Галина Петровна тактично спросила у Ивана:
Петя, а кто у вас вообще полы моет?
Конечно, я, удивился он.
Странно На линолеуме разводы, на плинтусах пыль.
С того момента я превратилась в одержимую уборщицу. Полы ямка за ямкой стирала сначала концентратом, потом отжимала сухой тряпкой. Пыль искала меня в каждой щели: на мебели, книжных полках, радиаторах. Ванну я полировала до зеркального блеска. Иван терпеливо объяснял:
Мама с детства привыкла к безупречной чистоте, как в музейных экспозициях.
А я что, грязнуля? уставшим голосом спрашивала я, пытаясь согнуть спину, покрытую усталостью.
Он лишь кивнул, не давая мне слова поддержки. Я, банковский служащий, работающий десять часов в день, пыталась держать строй, ведь семья это компромиссы.
Год спустя визиты стали почти ежедневными. Сначала раз в две недели, потом каждую субботу без исключения. Иван оправдывал это так:
Ей одной в пустой квартире скучно. Хорошо, что у неё есть место, где можно отдохнуть душой.
Но «отдыхать» в нашем доме могла только Галина Петровна. Я же, будто лошадь на галерах, таскала её по магазинам, вела в примерочные, терпела её причуды. Каждая суббота начиналась одинаковой песней:
Петя, съездим куданибудь, посмотрим новые блузки? Гардероб уже обветшал.
Я, как будто под приговором, собиралась в тесных торговых центрах, таскала бесконечные вешалки, ждала в примерочных, пока Галина Петровна мерила пятьсемь вещей, а в итоге уходила ни с чем или с одной «шедевральной» покупкой. Она жаловалась:
Сейчас качество плохое, в советское время лучше шили.
Я предлагала попробовать другой магазин, а она лишь восклицала, что там наверняка получше. Иван же в этих «шоппингтурах» не участвовал: у него были более важные «мужские» дела футбольный матч, встреча с друзьями в гараже, мойка машины, рыбалка.
Вы же женщины, вам такие вещи интереснее, философски замечал он, пока я тащила его мать по очередным примерочным.
Вчера я вернулась домой в полусмерти: квартальный отчёт для головного офиса, экстренное совещание, скандал с проблемным клиентом. Голова раскалывалась, ноги почти не держали тело. Иван, тем временем, уютно устроился на диване, допивая чай и глядя в криминальный сериал.
Как дела на работе? спросил он, не отрываясь от экрана.
Очень устала, упала я в кресло.
Он, взяв в рот кусок печенья, промолвил:
Завтра мама приедет утром. Встань пораньше, маме суп сварить. Она уезжает с дачи уставшая и голодная. Только из фермерской курицы, а не из магазина у неё желудок болен.
Я подняла бровь:
Фермерская курица?
Да, на Измайловском рынке у тёти Любы живые куры. Замороженная это не еда, а ерунда.
Во сколько ехать?
В половине шестого, рынок открывается в шесть, к восьми будешь дома, мама к девяти обычно приезжает.
Почему ты не поедешь?
Я бы с радостью, но ты лучше разбираешься. Суп всё равно женское дело. А я смогу выспаться до обеда.
В душе клокотало. Я шла в ванную, долго чистила зубы, размышляя о справедливости: он планирует спать до обеда, а я в шесть утра уже встану, проеду весь город за курицей, а потом три часа буду стоять у плиты.
Будильник поставишь? крикнул Иван из гостиной.
Какой будильник? не поняла я.
Чтобы точно не проспать. Мама к девяти, а суп варить долго.
Я выглянула из ванной с зубной щёткой во рту:
А ты себе будильник поставишь?
Зачем мне будильник? Мне же завтра не готовить.
Он, будто не понимая, ответил: «Хорошо», но будильник я так и не включила.
Утром в семьдесять меня разбудил звонок в дверь. Дождь уныло барабанил по окнам. Я сонно проговорила себе:
Кто это может быть?
Тамарочка к вам! радостно прозвучал знакомый голос.
Сердце схватило желудок: свекровь уже у порога, а время было совсем не тем, что обычно.
Открыв дверь, я увидела Галина Петровна в лёгком пальто, с двумя большими сумками, свежую, бодрую, полную энергии.
Алёнушка, доброе утро! Уже пахнет супчиком? Или я слишком рано приехала?
Я, с трудом глотнув, ответила:
Супа нет.
Ой! растерялась она. Иван говорил, что ты встанешь пораньше
Иван спит.
Галина Петровна, будто не слыша, сняла пальто и повесила его.
Не беда! Съездим на рынок, курочку купим. Иван же говорил, фермерская нужна, а магазинная химия.
Я, стоя в халате, ощущала, как внутри всё закипает.
Никуда я не поеду.
Как не поедешь? А суп?
Пусть варит тот, кто его заказывал.
Но Иван же работает всю неделю! Ему отдых нужен!
И мне тоже работать, и отдыхать тоже.
Она заняла место у плиты, как будто собиралась вести долгие разговоры:
Алёнушка, ты что, не понимаешь? Врач сказал, обязательно горячее с утра, желудок больной!
Понимаю, но почему это моя проблема?
Через пять минут в спальню вошёл Иван в мятой майке, сонный.
О, мама уже приехала?
Галина Петровна обернулась к нему с надеждой:
А где суп? Алёна говорит, что никуда не поедет за курицей.
Иван, растерянно, посмотрел на меня:
Ты чего? Я же вчера сказал: встань пораньше и маме суп свари.
Я медленно повернулась, вытерла руки кухонным полотенцем и, глядя ему прямо в глаза, сказала:
Пусть маме суп варганит тот, кто из неё родился.
На кухне повисла тяжёлая тишина. Галина Петровна замерла, Иван открыл рот, но не смог произнести ни слова.
Ты что сказала? шепнул он.
То, о чём думаю давно.
Алёна! возмутилась свекровь. Как можно так говорить!
Очень просто, ответила я, языком.
Но я же твоя свекровь!
И что? Это делает меня вашей прислугой?
Какой прислугой? вмешался Иван. Мама же семья!
Твоя семья, твоя мать. Вот ты ей и вари.
Я не умею!
Научись. Интернет полон рецептов.
Но ты же женщина! растерялся муж.
А ты что, инопланетянин?
Галина Петровна мягко попыталась смягчить атмосферу:
Я понимаю, ты устала, но семейные обязанности
Чьи обязанности? резко перебила я. Мои? А ваши где? Я ведь не выросла с этой мамой, не выбирала её.
Я пожилая женщина
Которая ездит по дачам, ходит по магазинам, требует развлечений. Не такая уж пожилая.
Как ты смеешь! вспылила свекровь.
Легко. Пять лет терпела надоело.
Я подошла к плите, включила конфорку и поставила маленькую кастрюльку.
Что ты делаешь? спросил Иван.
Завтрак готовлю себе. Овсянку.
А нам?
Вам ничего. Вы уже взрослые.
Алёна, это неправильно! возмутилась Галина Петровна.
Что неправильно? То, что я не хочу быть бесплатной домработницей?
Но я же мать Ивана!
Тогда займитесь материнскими обязанностями. Накормите сына.
Я не собираюсь готовить на чужой кухне!
Иван, растерянно, посмотрел на мать:
Мам, а может, в кафе сходим?
В кафе дорого, поморщилась Галина Петровна. И желудку вредно.
Тогда дома приготовишь что-нибудь.
Но я не собираюсь!
А я вообще готовить не умею! взорвался Иван. Алёна, ты должна заботиться о семье!
О своей семье да. О чужих тётках нет.
Моя мама не чужая тётка!
Мне чужая. Я с ней не росла, не дружила, не выбирала.
Галина Петровна всхлипнула:
Как жестоко!
Жестоко это пять лет использовать человека как прислугу, ответила я.
Куда ты?
По своим делам. Вы взрослые разберётесь.
Я ушла в ванную, горячая вода смыла усталость пяти лет. На кухне остались два взрослых, которые теперь должны решить, как сварить простой суп, а может, просто кашу.
Записываю всё это, потому что понимаю: если я продолжу молча терпеть, то потеряю себя. Надо искать баланс, но пока лишь нотки надежды в сердце. Надо будет завтра, рано утром, купить курицу, но уже без чувства, что это мой личный крест. Надеюсь, что дальше мы сможем найти компромисс, а не лишь бесконечные ссоры.
Алёна.
