**Дневник**
Сегодня была обычная уборка, пока я не нашла странный телефон. Всё началось, когда я вытирала пыль в кабинете Максима. Пальто случайно задело стопку бумаг на краю стола. Листы рассыпались, я рассердилась, но стала собирать их. Под креслом мелькнуло что-то чёрное. Как оказалось — смартфон в потрёпанном чехле.
— Что за чёрт? — пробормотала я, крутя его в руках.
У Максима был новенький телефон, он всегда носил его с собой. А этот — проще, дешевле… и я его не узнала. Нажала кнопку — экран загорелся. Без пароля. В груди похолодело.
Я опустилась в кресло, не отрывая взгляда от экрана. Двадцать лет брака — были и ссоры, и обиды, но вот так… Второй телефон? Я не ревнивая, всегда доверяла ему. А сейчас боялась заглянуть в эту чёрную коробочку, хранящую, возможно, конец всему.
Двадцать лет, двое детей… Неужели зря? Пальцы сами листали меню. Ни фото, лишь пара контактов — номера с инициалами. Сообщения… В глазах потемнело от строк в переписке с «И.П.»:
«Сегодня в семь, как обычно?» — его сообщение три дня назад.
«Да, жду» — короткий ответ.
Позже:
«Спасибо, было отлично».
«Рада. Завтра сможешь?»
«Постараюсь. Кажется, Оля что-то подозревает».
У меня потемнело в глазах. Подозревает? Я даже не думала об этом! Внутри всё закипело — обида, злость, разочарование. Двадцать лет доверия — и вот так?
Внизу хлопнула дверь. Максим вернулся раньше обычного. Я судорожно сунула телефон в карман халата и схватила тряпку, делая вид, что убираюсь.
— Оль, ты где? — донёсся его голос.
— В кабинете! — ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Он вошёл — высокий, подтянутый, в белой рубашке и строгих брюках. В сорок пять выглядел моложе сверстников, и раньше мне это нравилось. Теперь же стало страшно.
— Как день? — спросила я, протирая полку.
— Нормально. Устал, — ослабил галстук. — Клиент сложный попался, три часа угробил.
«Какой клиент? И.П.?» — едва не сорвалось.
— А ты что так рано? — обернулась, всматриваясь в его лицо.
— Соскучился, — обнял сзади, прижавшись к шее. Пахло привычным одеколоном… и табаком. Хотя он бросил курить три года назад.
— Пойду в душ, — поцеловал в щёку и вышел.
Я села на диван. Что делать? Устроить сцену? Проследить? Или просто спросить? В кармане халата телефон давил, как камень. Достала его, снова открыла переписку. Никаких признаний в любви, ничего явного. Но сам факт тайного телефона…
Вечер прошёл в напряжении. Ужинали, смотрели кино, говорили о детях. Старший, Артём, уже работал в Питере. Младшая, Настя, училась в институте. Максим вёл себя как всегда — шутил, рассказывал о делах. Ничего подозрительного… если не знать.
Перед сном я обыскала его пиджак. В кармане — визитка «Ирина Петрова». И.П.?
Утром он застал меня за созерцанием его спящего лица. Родное… и вдруг чуждое. Неужели обманывал?
За завтраком не выдержала:
— Макс, ты счастлив со мной?
Он поднял брови:
— С чего вдруг?
— Просто ответь.
— Конечно, — прикрыл мою руку своей. — Двадцать лет вместе, ты серьёзно?
Его прикосновение обожгло.
— Тебе… не хочется чего-то нового? Кого-то?
Он нахмурился:
— Что с тобой? Ты странная со вчерашнего дня.
— Не уходи от ответа.
— Мне ничего больше не нужно, — твёрдо сказал. — Ты моя жена. О чём ты?
Слова звучали искренне, но я не верила. Телефон в кармане, визитка перед глазами…
Он ушёл, а я погуглила имя. Ирина Петрова оказалась… инструктором по йоге. На фото — стройная брюнетка лет сорока.
— Вот она, твоя И.П., — прошептала я, глотая слёзы.
Позвонила подруге Лере:
— Представляешь, у Макса второй телефон!
Она ахнула:
— Что там?
Я рассказала про переписку, визитку.
— Ох, Оль… — вздохнула она. — Что будешь делать?
— Не знаю. Двадцать лет…
— Поговори с ним.
Вечером Максим принёс букет роз.
— К чему это? — сердце сжалось. Цветы от вины?
— Просто так, — поцеловал в щёку. — Ты в последнее время грустная.
Я промолчала.
За ужином не выдержала:
— Что бы ты сказал, если бы у меня был тайный телефон?
Он поперхнулся чаем:
— О чём ты?
— Ну, для секретных переговоров.
— Спросил бы, зачем.
— А если бы я не ответила?
— Забеспокоился, — отложил вилку. — К чему это?
Я встала, принесла телефон, положила перед ним:
— Нашла в твоём кабинете. И визитку Ирины Петровой.
Его лицо вытянулось. Потом… он рассмеялся.
— Так вот где он! — хлопнул себя по лбу.
— Это всё?! — голос дрогнул.
— Оля, успокойся, — он схватил мои руки. — Это не то, что ты думаешь.
— А что же?
— Садись, объясню.
Я села.
— Помнишь, я говорил, что хочу научиться играть на гитаре?
— Ну…
— Вот! Ирина Петрова — не любовница, а преподаватель.
— Зачем тогда скрывать?!
— Хотел сделать сюрприз. На юбилей.
Не веря, я потребовала доказательств.
Он принёс гитару и неумело, но старательно сыграл «Кукушку» Цоя.
Я плакала, когда он закончил.
— Прости, — прошептала.
— Это я виноват, — он опустился на колени. — Думал, будет романтично…
— Дурак, — смахнула слёзы.
Мы сидели до ночи. Он рассказывал, как тайком ходил на уроки, как боялся, что я узнаю.
— Знаешь, — сказала я перед сном, — приятно, что даже через столько лет ты умеешь удивлять.
— Это только начало, — он обнял меня.
Утром позвонила Лере.
— Представляешь, он учился игра”А вечером я запишусь на уроки фортепиано, чтобы через год сыграть ему его любимую мелодию.”
